– Конечно. – Ребята ждали, пока она засвистит. Софи вдруг стало неловко. – Свистеть так же, как для птиц?
– Да. И погромче. Как можно громче. Вдруг он спит.
Софи просвистела три ноты, которые впервые услышала на веревке. Последовала пауза. Затем три ноты раздались в ответ – более густые и громкие.
– Это эхо?
– Non. – Маттео сложил руки и дважды ухнул совой. – Это Жерар.
Высоко над ними с колокольни сошла лавина пыли, вслед за которой появился мальчишка. Он спускался все ниже, ступая в открытые рты гаргулий. Последний метр он преодолел, сделав сальто, и приземлился прямо лицом к Софи.
– Bonsoir, – сказал он.
Он казался младше Маттео, но ноги у него были такие длинные, что он был его выше. Он был таким тощим, что Софи показалось, будто она сможет свалить его одной левой. На бойца он не походил.
– Salut[29], Жерар, – приветствовал его Маттео. – Мы хотим тебя позаимствовать.
Мальчишка улыбнулся.
– Bon. Я знаю. Анастасия дала сигнал.
На нем была пропахшая плесенью, проеденная долгоносиком куртка, которая выглядела так, словно он сам сшил ее из обрывков половиков. Софи она сразу понравилась.
– Привет, – сказала она. – Я Софи.
– Oui, – ответил Жерар. – Я знаю.
По-английски он говорил не слишком хорошо, но у него было открытое лицо. Его густыми бровями можно было хоть ботинки чистить, а глаза казались очень добрыми.
– Тебе надо на вокзал? – Он задумался. Очевидно, он был слишком вежлив, чтобы преуспеть в жизни. – Вы… что-нибудь мне принесли?
– Да, – сказала Анастасия. – Само собой.
Она высыпала еще влажные монетки в его протянутые руки.
– Merci! Вы знали, что свечи в соборе теперь стоят по двадцать сантимов? C'est fou![30]
– Разве ты не можешь… просто стащить себе свечи? – спросила Софи. – Уверена, никто не стал бы возражать.
– Non! В церкви воровать нельзя. Это грех.
– Как же ты освещаешь комнату? Если нет свечей?
– Никак. Глаза привыкают к темноте. Темнота – это талант. Еще можно положить в жестянку пропитанную маслом тряпочку и поджечь ее.
– Если есть тряпочка, – сказала Анастасия.
– Если есть масло, – добавил Маттео.
Жерар виновато рассмеялся.
– Что ж, пойдем на вокзал? Чтобы драться? Oui?
– Возможно, чтобы драться, – ответила Анастасия. – Если повезет, чтобы просто послушать. – Она повернулась к Софи: – Жерар хорошо умеет слушать.
Маттео это нисколько не задело.
– Это правда, – кивнул он. – Слушать не каждый умеет. Животные умеют. Большинство людей – нет. Им только кажется, что они умеют слушать.
