Она ожидала, что мальчишка смягчится. Все ведь знают, как сменить гнев на милость. Уступить было бы вежливо.
Но мальчишка лишь смотрел на нее без улыбки.
– Non[14]. Крыши не дают подсказок, они мои. Ты меня выдашь. Ты нерасторопная. Если двигаться медленно, тебя заметят.
– Я очень расторопная!
Мальчишка взглянул на ее руки, затем на ноги.
– Ты слишком хрупкая. И слишком мягкая.
– Никакая я не мягкая! Смотри! Нет, не уходи, смотри! – Софи протянула левую руку ладонью вверх. Кончики ее пальцев были в мозолях от струн. – Что, они тоже кажутся тебе мягкими?
– Да. Еще как кажутся.
Софи хотелось закричать.
– А еще ты шумная, – добавил мальчишка.
– Откуда ты знаешь? Ты ведь не знаешь меня.
Не хватало еще, чтобы этот мальчишка вломился к ней среди ночи и принялся критиковать ее способность контролировать громкость голоса.
– Все уличные люди шумные. Ты меня выдашь. Или упадешь. Тогда поднимется шумиха, нас всех обнаружат. Точнее, меня обнаружат. Нет. Больше на крышу не вылезай.
– Ты не можешь меня остановить.
Мальчишка вздохнул, а потом заговорил так, словно изо всех сил старался держать себя в руках.
– Хорошо! Но сиди только на этой крыше. Не подходи к краю. Не высовывайся. Не оставайся там после восхода солнца, иначе тебя заметят. Не шуми, иначе я услышу, приду и спалю тебе волосы, пока ты спишь.
– Но я не могу! – воскликнула Софи. – Правда не могу. Мне нужно осмотреться. Узнать больше. Можно… – Она помедлила. – Можно мне пойти с тобой?
Мальчишка одарил ее ледяным взглядом. Ей стало обидно.
– Ладно! Попробуй догони.
Он не шутил, когда сказал, что успеет сбежать секунд за шесть. Схватившись за оконную раму, он подтянулся и вылез на крышу, не успела Софи сосчитать и до пяти. Казалось, в нем было спрятано множество пружин.
Софи поспешила за ним, почти не поцарапавшись и не запачкав ничего кровью. Ноги у нее были длинные, но когда она выбралась из окна, мальчишка маячил уже в четырех крышах впереди. Он бежал ритмично и легко. По крайней мере, Софи думала, что это он, ведь она видела лишь черную тень, которая то и дело сливалась с тенью от облаков, закрывающих луну.
Софи бросилась вперед. Ночью прошел дождь, поэтому крыша была довольно скользкой. Не решаясь нестись во весь опор, девочка как можно быстрее пересекла свою крышу, затем следующую, а потом и еще одну.
Бегать по крышам было совсем не так, как по земле. Софи старалась не поднимать головы и по возможности пригибаться. Если бы кто и заметил, как ее попа мелькает на фоне труб и балюстрад, объяснения этому не нашлось бы ни у кого. Казалось, ее руки и пальцы стали длиннее обычного и мешались на бегу.
