– О! Почему же она засмеялась?
– Она смеялась не над тобой. К тому же здесь немного смеха не помешает, не находишь?
– Да! Здесь как в тюрьме. – Софи покрепче взяла Чарльза за руку. – Такое впечатление, что они забыли все самое важное. Забыли, что в мире есть такие вещи, как кошки и танцы.
– Именно так. Давай же встряхнем эти коридоры. Потопаем дальше?
– Да! – воскликнула Софи.
«Ты храбрая, – сказала она себе. – У тебя лицо воина».
Выпрямив спину, она потопала по коридору. Чарльз попытался изобразить неуклюжий тустеп, что придало ему сходство с лошадью, взбирающейся по лестнице. От этого Софи сразу почувствовала себя лучше, высоко подпрыгнула и стукнула каблучками. Чарльз зааплодировал ей, похлопав свободной рукой по бедру. Клерк многозначительно вздохнул, и его челка взметнулась вверх, как водоросли. Когда он отвернулся, Софи показала ему язык.
Клерк остановился возле комнаты, в которой стоял большой коричневый стол.
– Это наша комната допросов, – пояснил он. – Здесь недавно сделали ремонт, так что прошу вас, сэр, не позволяйте своей дочери ничего трогать.
На стенах висели портреты мужчин, которым словно было тесно в мундирах. Один из них, судя по выражению его лица, и вовсе готов был пукнуть.
– Здесь очень… чисто, – заметила Софи.
Она поправила шляпу, чтобы лучше прикрыть волосы. Казалось, будто здесь всё специально покрасили в мрачные цвета. Подавленной казалась даже люстра.
– Проходите, мистер Смит, – сказал клерк. – А девочка, – он показал на несколько стульев, стоящих в коридоре, – девочка пусть подождет снаружи.
– Что? – оторопела Софи. – Нет! Чарльз, прошу тебя! Пожалуйста!
– Спасибо, сэр, – ответил Чарльз, не выдавая своих чувств, – но «девочка» пойдет с нами, если ей так хочется.
– Я хочу пойти с вами, – сказала Софи. А потом, вспомнив, что говорить ей не полагалось, во все глаза воззрилась на клерка, не произнося больше ни звука.
– В таком случае присаживайтесь. – Клерк был невысок, и его нос едва доставал Чарльзу до ключицы. Очередной его тяжелый вздох всколыхнул галстук Чарльза. – Много времени это не займет.
Софи взглянула на Чарльза.
– Почему? – шепнула она. – Это плохо, да?
Чарльз едва заметно покачал головой и одними губами сказал: «Потерпи, дорогая моя». Софи снова умолкла.
– Боюсь, прежде чем приступить к делу, – сказал клерк, – я должен проинформировать вас, что таким запросам мы не рады.
– Правда? – удивился Чарльз. Софи не сводила с него глаз, но его лицо было непроницаемо, как кирпичная стена. – Разве вам по службе не положено отвечать на подобные запросы?
