Покорители крыш | страница 104

– Держись крепче, – сказал Чарльз и втащил Маттео обратно на гребень крыши.

– Ты – гораздо – тяжелее – чем – кажешься, – пробормотал Чарльз.

Цепляясь за Чарльза, как за приставную лестницу, Маттео поднялся на ноги. Должно быть, Чарльз заметил, насколько он бледен, потому что улыбнулся, несмотря на натугу.

– Англичанин без зонта и не человек вовсе, – заметил он.

Из-под ног Маттео выскользнула плитка черепицы. Она слетела с крыши и разбилась о тротуар. Внизу кто-то вскрикнул и поднял голову.

– Пожалуй, лучше нам поторопиться, – сказал Чарльз.

Софи бросилась бежать.

Следовать за музыкой было вовсе не так просто, как она себе представляла, но казалось, что она постепенно становилась громче. Похоже, она звучала совсем рядом. И она была прекрасна.

Затем к музыке прибавился голос. Пели по-французски. Софи было известно, что звезды поют лишь в плохих стихах, но все равно ей казалось, что поют сами звезды.

Софи подобралась к краю крыши и остановилась.

На соседней крыше, до которой оставался всего один прыжок, спиной к Софи сидела женщина. Сидя на перевернутом ящике, она прижимала к телу виолончель.

Даже в темноте Софи видела, что волосы у женщины были цвета молнии.

Сердце сжалось в груди у Софи.

– Чарльз! – воскликнула она. Ее голос казался надломленным и чужим. Она казалась изголодавшейся. – Чарльз! Это она? Она?

«А если это не она?» – подумала Софи. Ей стало нехорошо. А если это все же она?

– Иди, Софи, – сказал Чарльз и легонько ее подтолкнул. – Не торопись. Прыгай осторожно. Мы подождем здесь.

Софи прыгнула. Приземлившись, она ударилась левым коленом о черепицу, и по ноге побежала струйка крови. Софи не обратила на нее внимания.

Она вдруг поняла, что не подумала, что сказать. Дальше этого в своих фантазиях она не заходила, но ничего не сказать она не могла. Что говорят в таких случаях? «Добрый вечер?» «Я тебя люблю?» «Какая прекрасная погода?»

Но волноваться ей не стоило. Софи много лет провела с Чарльзом, а потому подошла к виолончелистке с гордо поднятой головой, ступая мягко, как кошка.

– Простите? – сказала Софи.

Музыка не прекратилась. Софи сделала еще один шаг и дрожащим пальцем коснулась руки женщины.

– Простите, – повторила Софи. – Простите? Bonsoir? Простите.

Музыка стихла. Женщина обернулась.

– Здравствуйте, – сказала Софи и сглотнула. – Я… охочусь. Охочусь на маму. Кажется, именно вас я и ищу.

Луна осветила их. У этой женщины были глаза, нос и губы Софи. Она пахла розами и канифолью. У нее было такое лицо, подумала Софи, словно она пару десятков раз объехала весь мир. Глаза у нее были такого цвета, который является только во снах.