— Я в этом не сомневаюсь, и благодарил бы небо, если бы догадался подбежать к окну. Но его прикрывала штора, и мне не пришло в голову ее поднять. Потом я услышал шаги миссис Дуглас и не мог допустить, чтобы она вошла сюда. Это было бы слишком ужасно.
— В достаточной мере! — сказал доктор, рассматривая раздробленную голову и ужасные следы вокруг нее. — Я никогда не встречал подобных ран, разве только после крушения поезда в Бирльстоне.
— Но все-таки, — заметил сержант. — Даже если допустить, что молодчик удрал через ров, то, позвольте вас спросить, как он мог попасть в дом, если мост был поднят?
— Ах, это другой вопрос, — сказал Баркер.
— В котором часу мост был поднят?
— Около шести часов, — ответил дворецкий Эмс.
— Я слыхал, — сказал полисмен, — что его обычно поднимают сразу после захода солнца. В это время года, однако, оно заходит в половине пятого, а не в шесть.
— У мистера Дугласа были гости к чаю, — сказал Эмс. — Я не мог поднять мост раньше, чем они ушли. Потом я сам его поднял.
— Итак, мы можем сделать вывод, — сказал сержант. — Раз убийца пришел извне — если это так, — то он должен был перейти мост до шести часов и сидеть в засаде до тех пор, пока мистер Дуглас не вернулся к себе после одиннадцати.
— Это так. Мистер Дуглас, прежде чем лечь, всегда обходит дом, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Потому-то он и зашел в залу. Тут его и убили. Потом, убегая через окно, убийца оставил ружье. Это мое мнение, конечно, следствие все выяснит.
Сержант поднял карточку, лежавшую около убитого на полу. На ней были неумело нацарапаны инициалы — «Д. В.», а под ними число 341.
— Что это? — спросил он.
Баркер с любопытством взглянул на карточку.
— Я этого не заметил, — сказал он. — Убийца, вероятно, обронил ее.
— «Д. В. 341». Совершенно не понимаю. — Сержант вертел карточку в своих неуклюжих пальцах.
— Что значит «Д. В.»? Вероятно, чьи-нибудь инициалы. Что вы там такое нашли, доктор?
Находкой оказался увесистый молоток, лежавший на ковре перед камином, — тяжелый рабочий молоток. Сесиль Баркер указал на ящик гвоздей с медными головками на мраморной каминной доске.
— Мистер Дуглас вчера перевешивал картины, — сказал он. — Я видел, как он стоял на стуле, стараясь укрепить повыше какую-то большую картину. Вот почему здесь молоток.
— Вы его лучше положите на ковер, откуда взяли, — сказал сержант, почесывая в раздумье голову. — Как бы мы ни шевелили мозгами, мы никогда не доберемся до сути дела. Будет еще большая работа в Лондоне, прежде чем эта история разъяснится. — Он взял ручную лампу и медленно обошел комнату. — Эге! — взволнованно вскрикнул он, отдергивая одну из занавесок. — В котором часу были спущены занавески?
