— Можно спросить, почему?
Вот правда, при каких обстоятельствах человек мог оказаться в школе без трусов? В прошлом году примерно в это же время года Масиро заявилась на уроки, забыв надеть трусы, но тот случай во многом отличался. Наверное, Канна сняла их уже в школе… Да ещё и по собственной воле.
Но чем больше Сората думал, тем сложнее себе представлял. Канна производила впечатление очень правильного человека, слишком далёкого от опрометчивых поступков.
Канна, не поднимая взгляда, потянулась к сумке рядом с собой, вытащила оттуда книгу и осторожно положила рядом с пирожными. На тонкой твёрдой обложке было написано: «Воскресенье Золушки».
— Что это? — не успел спросить Сората, как надобность в вопросе отпала. Парень увидел имя автора: Юигахама Канна.
Фамилия отличалась, имя записали хираганой, но всё же читалось оно «Канна». Книга могла иметь отношение к теме их разговора.
— Эта фамилия была у меня до развода родителей, пока мама повторно не вышла замуж, — объяснила Канна, предугадав его вопрос. Вот откуда её ненависть к нынешней фамилии.
— Получается, ты написала эту книгу, Канна-сан?
Канна кивнула, не поднимая взгляда.
— Мой дебют, за него я получила приз в средней школе.
— Ого, круто.
Сората взял книгу и пролистал страницы. Само собой, там был лишь текст, текст и снова текст.
— Ничего крутого. Мне просто повезло.
— Почему так думаешь?
— Я сейчас пишу вторую работу, но всё никак не продвинусь…
Канна плотно сцепила руки на коленях и страдальчески скривила губы.
— Думаю, я хочу писать. Я должна писать… Но прогресса нет. Какой бы сюжет я ни предлагала, ответственный редактор только и делает, что хмурится.
— Вон как.
Сората поддакивал, заполняя паузы в речи Канны.
— Я уже не понимаю, как раньше писала… Не могу, прям задыхаюсь. Когда обдумываю историю, начинает болеть голова… Но я хочу писать, я должна, у меня… больше нет другого выбора.
Присмотревшись, Сората заметил в волевом взгляде Канны усталость и сразу подумал, что она плохо спит по ночам. От излишнего волнения качество сна сильно падает, и не получается высыпаться, что Сората знал по собственному опыту.
— Я терпела, задыхалась, но нервы не выдержали, и захотелось устроить что-нибудь дикое… Для начала я решила надеть броское бельё и пойти в нём в школу.
Сората нашёл в коридоре самые что ни на есть эротические трусики. И теперь, представив, что их носила строгая на вид Канна, он не мог отделаться от мысли, что это будоражит. В голову Канне, как оказалось, порой приходят безумные идеи: захотела экстрима — оголилась.
