— Скоро закончу, — повторила Масиро, словно ожидала чего-то.
— А, понятно. — поддакнул Сората и упустил возможность уточнить точное время завершения.
Через два или три дня, через неделю или же месяц, а может, завтра или сегодня — для Сораты была огромная разница.
— Сората-сэмпай популярный, да? — поддела Канна, пускай и без особого энтузиазма. Хотя Сората не мог точно сказать, подтрунивала она или нет: та равнодушно смотрела вперёд.
И тут резко подул весенний ветерок.
— А-а-а! — закричала Канна, прижимая руками юбку к телу. Чем и привлекла внимание остальных.
— Слушай… Канна-сан? Неужели и сейчас?
— Н-нет, — немедленно отвергла Канна, замахав руками.
Масиро же потянулась к её юбке.
— Что? — удивилась Канна. А Масиро, будто проделывала самую естественную вещь, задрала ей юбку.
— А-а-а-а-а-а-а!!!
Ошалевшая Канна прижала юбку спереди и сзади и села на корточки, едва не плача.
— Трусов нет, — проинформировала Сорату Масиро.
Взгляд Канны вонзился не в Масиро, а в Сорату:
— Ви-видел?
— Не видел, так что расслабься.
Потому что обзор загородила Масиро. Если бы не она, то немыслимое зрелище навек запечатлелось бы на сетчатке Сораты.
— Сиина-сэмпай, пожалуйста, думай, где мы находимся! Безрассудно задирать юбку в таком месте.
Не надевать юбку — ещё безрассуднее, подумал парень… Нанами, вроде разделяя его точку зрения, глядела на Канну и едва заметно улыбалась.
— Канна, вошло в привычку, да? — выдала Масиро, опять не понимая ситуацию.
— Н-нет! Просто чёрт дёрнул, — сказала в оправдание Канна, понизив голос.
— Канна извращенка, да?
— Переезд в главное общежитие, похоже, откладывается, — резюмировал Сората и вздохнул.
— Я-я вот-вот съеду.
Так они и болтали по пути к музыкальному залу.
Белое здание, построенное чуть больше десяти лет назад, производило приятное впечатление. Университет искусств Суймэй мог по праву гордиться им, поскольку внутри могло разместиться до шестисот посетителей.
Пройдя через парадные двери в стеклянном фасаде, ребята оказались в фойе. Ноги ступили на мягкое. Оказалось, на полу расстелили ковёр цвета красного вина, и учебное заведение сразу приобрело оттенок изысканности.
Здание внутри производило совершенно иное впечатление, чем снаружи: в фойе стояла гробовая тишина, как в библиотеке, а в воздухе повисло такое напряжение, что зудела кожа.
Вскоре они увидели людей: несколько человек стояло у стены и перешёптывалось. Все были одеты элегантно и красиво, хотя и неформально: ни деловых костюмов, ни платьев.
