И тут его окликнула Тихиро:
— Митака.
Дзин с неохотой обернулся, и Тихиро что-то ему кинула.
Он оторопело поймал обеими руками. И когда раскрыл ладони, там оказалось кольцо, которое должно было быть на пальце Мисаки.
— Большую услугу тебе делаю.
— Ась-ась? О чём речь?
Лёгкая на подъём Мисаки не преминула влезть.
— Скоро поймёшь. Тебе обязательно понравится, — наговорила лишнего Тихиро.
— О чём вы там шепчитесь, так нечестно! Я тоже хочу-у-у!
Решив, что оставаться тут и дальше опасно, Дзин выразил Тихиро слова благодарности и вылетел из медпункта.
И очутившись в коридоре, мощно вздохнул.
— Фу-у-ух. Думал, помру…
Покинув медпункт, Дзин захотел побыть в спокойном месте и уверенно поднялся по лестнице на крышу.
Он толкнул тяжёлую дверь, ведущую на самый верх, и в лицо ударил свежий воздух.
Прозрачное декабрьское небо простиралось до бесконечности. Чтобы сполна им насладиться, Дзин улёгся спиной на скамейку, ослабил галстук и расстегнул на рубашке верхнюю пуговицу. Медленно опустил веки. Теперь-то он точно заснёт.
Но только-только Дзин настроился на сон, его ушей достигли звуки скрипки, от которых он спокойно открыл глаза.
Не вставая, он посмотрел в сторону звука.
Над входом на крышу, куда вела трубчатая лестница, располагался водяной бак, и сверху него кто-то был — высокорослая девушка в униформе Суйко. Её короткие непослушные волосы, которые то ли не расчесали после сна, то ли специально оставили такими для стиля, удерживались, как ободком, наушниками. Девушка плавными движениями играла на скрипке.
Она полностью сосредоточилась на музыке и потому не заметила присутствие Дзина. И великолепно доиграла мелодию до конца.
Став единственным зрителем, Дзин тихо похлопал в ладоши.
Девушка не спеша опустила отточенными движениями скрипку и смычок.
— Митака, ты?
Услышав расслабленное приветствие, Дзин нисколько не удивился. Девушка со скрипкой и холодными глазами была его знакомой. Звали Химэмия Саори. Третьегодка с музыкального направления, которой Мисаки дала прозвище Хаухау. Кстати, прозвище она получила благодаря своим фирменным наушникам, на которых значилось название HAUHAU. И с тех пор как девушка получила миленькое прозвище, она перестала использовать те самые наушники, пускай они и нравились ей больше всего. По крайней мере, Дзин не видел.
— Привет, Хаухау.
Услышав миленькое прозвище, Саори неприкрыто скривилась.
— Не называй меня так.
— А по мне, звучит мило.
— Потому-то и не по мне.
