На то последнее, злополучное заседание суда он ушел из дома с мыслью, что после приговора вернется к семье. Увы. Судьба его была определена намного раньше. И совсем не в кабинете председательствующего судьи. Приговор оказался страшным и ни из чего не вытекающим – девять лет с конфискацией имущества. По статье «за халатность» два года и девять лет «за взятку в особо крупных размерах» должностному лицу. На суде всплыло, что отец, якобы, получил от Астахова взятку в виде холодильника. И еще два случая «взятки».
Мать мне рассказывала, что с холодильником получилось глупо. Однажды Астахов заехал к нам домой, а у нас в тот момент не работал холодильник. Аппарат был старенький, часто барахлил, и отец давно собирался купить новый, вот только из-за занятости постоянно откладывал. Когда в доме появился Астахов, холодильник сломался окончательно и все продукты из него, а также приготовленная еда в кастрюлях красовались на кухонном столе. Гость поинтересовался, что произошло. Мать рассказала. Через три часа после ухода Астахова раздался звонок в дверь: его люди привезли новый аппарат. Холодильник в то время был прибором относительно дорогим, но если даже моя бабушка смогла его приобрести на свою пенсию и зарплату дворника, то нашей семье холодильник тем более оказывался по средствам. О чем отец и сказал Астахову, когда встретил того на заводе. Деньги нечаянному благодетелю он вернул. Но судья этого факта решил не заметить. И сделал эпизод с холодильником первым случаем дачи взятки.
Потом «нашлись» свидетели, которые видели, как Астахов два раза клал в багажник отцовской машины свертки с рыбой. Позже я думал, может быть, это как раз и была та рыба, которую отец дважды завозил нам с бабушкой, но не помню, осетрина это была или судаки?
Даже если принять позицию судьи и допустить факты взяток, то прямой ущерб, «нанесенный» отцом государству, не превышал четырехсот рублей. Двести шестьдесят рублей холодильник и два десятикилограммовых свертка по пятьдесят рублей [2]. Если разделить образовавшуюся сумму на срок заключения, назначенный отцу, то один день его жизни живодеры от правосудия оценили в одиннадцать копеек. Или год заключения за сорок рублей. Это была откровенная «подстава».
* * *
Через год после окончания суда и вынесения приговора, когда утихли страсти, бывший директор рыбозавода имени Трусова, при котором сформировалась и расширяла преступную деятельность «группа Астахова», снова занял свое рыбное директорское кресло, а через несколько лет он стал мэром города.
