Не составляла секрета для эмигрантской прессы и программа преобразований, которую заговорщики заготовили для России. 2 июня 1937 г. газета «Последние новости» опубликовала заметку «От СССР – к России. За что расстреляны Тухачевский и другие».
«По имеющимся в Париже совершенно бесспорным сведениям, – писал автор, – целями заговора были свержение диктатуры Сталина, отказ от коммунизма, уничтожение установленного Сталиным режима и переустройство СССР в построенное на национальных основах федеративное государство, которому снова должно быть присвоено историческое имя Россия. На первое время до полного успокоения должна быть установлена военная диктатура во главе с Тухачевским. В области социальной заговорщики предлагали восстановить мелкую крестьянскую собственность и мелкую частную собственность, но сохранить в руках государственную национализированную крупную промышленность…»
Как ни ценны сами по себе были сведения о заговоре, добытые Скоблиным, их одних было бы недостаточно для проведения репрессий против командного состава Красной Армии. Но в том-то и дело, что у Сталина были за рубежом и другие тайные осведомители, которые подтверждали донесения Скоблина. В частности, в Париже действовал кружок бывшего военного и морского министра Временного правительства А. И. Гучкова, который сначала работал на начальника разведки немецкой армии генерала Бредова, а после гибели последнего в 1936 г. перешел в ведение гестапо. В недрах этого кружка работал агент ОГПУ, о котором не знал даже генерал Кривицкий. Этим агентом была родная дочь Гучкова.
Когда в Москве начались аресты генералов-заговорщиков, Кривицкий решил бежать. В конце 1937 г. он попросил политического убежища в США. В мае 1939 г. в интервью одной американской газете он заявил, что в гучковском кружке были оригиналы всех документов, которые Сталин использовал против заговорщиков. Недаром весной 1937 г. заместитель Ежова М. Фриновский возбужденно говорил Кривицкому: «Мы только что раскрыли величайший заговор в армии, заговор, неслыханный во всей истории!»
Решающая роль Скоблина в разоблачении военного заговора была достаточно полно выявлена сразу же после его исчезновения, то есть в конце 1937 г. Не возникало тогда сомнений и в том, что в руках Сталина находились неопровержимые доказательства виновности генералов-заговорщиков. Возникает вопрос: кому и зачем в 1960-х годах понадобилось наводить тень на плетень и высасывать из пальца нелепую историю с «Красной папкой»?
