— Да откуда же я тебе их возьму? Ключи у заведующей. Она домой ушла.
Еще не сознавая, что его план с треском провалился, он похлопал по карманам висевших халатов — не звякало. (Откуда ему было знать, что толстуха и была самой заведующей, что ключи у нее всегда лежали в столе — чтобы не утерять ненароком.) Злость его моментально пропала, и он даже развеселился, почувствовав в голосе продавщицы издевку:
— Опоздал ты, милок. Завтра пораньше приходи. А' нынче сдали мы уже выручку.
Он присел на краешек стола. Вот она, свобода, бери что хочешь. Теперь самое страшное позади. Только что брать? Консервные банки, кило соленых огурцов? Увидел коньячный ящик — сунул бутылку в карман. Зачем — он и себе не мог бы этого объяснить. Не в коньяке дело — хотел переступить черту, чтобы назад пути не было. В душе он уже чувствовал всю глупость своего положения. Уйди он с пустыми руками, старухи, может быть, и не позвонят в милицию. Просто похохочут ему в спину. Да в другой раз осторожнее будут, рабочий ход за собой закрывать будут. Теперь же они наверняка известят милицию. Его будут искать, «Пусть ищут!» — со злостью подумал он.
Все это он и хотел поведать Саньке здесь, в уютном уголке зала ожидания. Конечно, не в таком свете, побойчее, захватывающе. Залетаю — руки вверх, они — хлоп на пол, бери, родимый, что хочешь, только не стреляй. Но решил, что ничего рассказывать не надо, пусть детали восполнит Санькино богатое воображение.
— Как видишь, — кивнул он на бутылку.
Вот когда первый раз проснулся страх в душе Милютина, вот, пожалуй, когда он впервые подумал: «Так я пью ворованный коньяк! Юрку уже, наверное, ищут. Лучше бы он мне сегодня не встречался».
— Черта с два найдут! — будто подслушав его мысли, подхлестнул Юрка. — Милиция, милиция… поначитались все детективов. Там все просто: раз-два, прихлопнули. А что милиция? Такие же олухи, как мы с тобой. Я нарочно еще по всем кинотеатрам шлялся, по всем универмагам толкался. Думаешь, это просто — одного в толпе найти? Попробуй-ка. Вот нас тут сколько в этом зале. Угадай, кто в командировку едет, а кто от алиментов бежит!
— Ну и что… много… взял на лапу? — Саня долго подыскивал слово. Украл — как-то мелко, грабанул — страшновато, а говорить хотелось уже в приблатненном тоне. Подвернулось, ему показалось, подходящее словечко.
— Во! — Юрий показал уголок пачки денег. Это были его отпускные, но хотелось ошеломить приятеля. Слабость того он знал хорошо.
