Он с ужасом смотрел на меня.
– Что? Чудовища были гораздо страшнее.
– Ты кому-нибудь говорила об этом, кроме меня?
Я отрицательно покачала головой.
– И своему психологу? Ты ведь говорила, что ходишь к психологу?
– Разговариваю по скайпу.
– Не важно. Это, наверное, какое-то расстройство, надо пить таблетки?
– Не знаю. Вера говорила, что из-за вытесненной ненависти могут быть побочки. Но мне кажется, это из-за рисования. Нет, я точно знаю, что из-за рисования. Когда она вернулась, она как будто отобрала мою способность рисовать. Как будто, ну, знаешь, это было ценой за ее возвращение. Когда она исчезла, я начала рисовать, когда она вернулась – перестала. И еще папа… – я помолчала, собираясь с духом. – Он… он ведет себя как раньше, как будто ничего не было. И она тоже ведет себя как раньше. Они… настоящие чудовища.
Я замолчала и отвернулась к окну.
Там было, как всегда, солнечно, никаких теней. Здоровые, счастливые люди проходили мимо больших окон кафе.
Звякнул дверной колокольчик. Это вернулась Настя. Она покосилась на нас и подошла к группе болельщиков. Они разомкнулись и поглотили ее. Секунду спустя она сидела на стуле, закутанная в шарф футбольного клуба «Палермо», и делала все то же, что делали болельщики: вскидывала руки вверх, и хмурилась, и охала, прикладывая руку ко рту.
– Денег не хватит на обратную дорогу, – сказала я.
– Будем мыть посуду в ресторане и заработаем, – с готовностью ответил Ваня, будто уже думал об этом.
– И сколько дней надо мыть посуду в ресторане, чтобы заработать на обратный билет?
– Сколько надо, столько и будем, – философски ответил он и откинулся в кресле.
Мы молчали, наблюдая за группой болельщиков и Настей. Они одновременно заголосили, замахали руками, закричали «Хой-хой-хой-хой!», некоторые вскочили со стульев. Потом вдруг одновременно разочарованно выдохнули и сдулись, как воздушные шары, опустились на свои места.
Ваня взял книгу и медленно листал ее.
– О чем она? – спросила я. Смотреть самой не хотелось.
– О лисенке, который много хотел знать.
– И всё?
– В гавань приплыл рогатый корабль с оленями. Он поплыл с ними искать ответы на свои вопросы.
– Нашел?
– Вроде бы, но не совсем так, как хотел. Красиво нарисовано. Ты поэтому в нее вцепилась?
– Поэтому, – вздохнула я.
– Не поэтому.
Я снова помолчала, глядя в окно.
– Я его тоже вижу.
– Рогатый корабль?
– Да.
– Он тебя тоже пугает?
– Нет. Он… Не знаю… Он – что-то хорошее, но он никогда не подплывает близко. И я чувствую, что оттуда за мной кто-то наблюдает. Только я представляла другие рога – выгнутые, как у антилопы. А на рисунке – оленьи.
