Последние происшествия оставили нас без сил, мы глазели на подушки и выглядывавшие из-под покрывал одеяла. Ванная комната сияла чистотой.
Последним штрихом, окончательно нас добившим, стал бассейн. Федерика снова открыла дверь на улицу, пошарила рукой по стене и щелкнула выключателем. Сначала мне показалось, что дверь привела нас прямиком в рай, таким замечательным лазурным цветом засиял во дворе небольшой бассейн. Голубые блики играли на пальмах у бортиков, по контуру райской лазури белели несколько шезлонгов.
Мы вернулись в холл.
– Мы уедем уже утром, – сказала я хозяйке. – Сколько будет стоить за троих? – и, подумав секунду, прибавила: – С завтраком.
Она нерешительно оглядела нас, прикидывая, насколько мы платежеспособны, и ответила:
– По сорок с каждого. Всего – сто двадцать. У вас есть права? Или паспорт.
Мы одновременно полезли в рюкзаки за документами.
– Заплатишь? – спросила я у Насти.
– Умгу, – промычала она, роясь в рюкзаке.
Хозяйка взяла мой паспорт и начала щелкать на клавиатуре. Мы с Ваней прислонились к стойке. Но Настины движения становились нервными, она испуганно посмотрела на нас, продолжая судорожно шарить в рюкзаке.
– Кошелек, – прошептала она.
Потом резким движением вытряхнула содержимое на стол и перебрала все, что там было. Я, Ваня и хозяйка замерли.
Две минуты спустя голубая дверь вежливо, но уверенно закрылась, оставив нас на улице.
– Я тебя убью, – пообещал Ваня сестре.
Она шагнула в сторону от него, потом – еще раз. Потом завизжала и бросилась бежать, он – за ней.
Я смотрела им вслед. Снова подул неприятный ветерок. Пришлось снять кофту и накрыть клетку с песчанками. Тени исчезли. Наверное, устали ждать или нашли себе другую жертву. Визги раздавались уже далеко, я пошла в ту сторону, чтобы не сидеть на месте и не мерзнуть. Я нашла близнецов на скамейке рядом с цветочной кадкой. Они сидели на довольно большой городской площади: каменные двухэтажные домики окружали выложенную плиткой мостовую. Настя плакала, а Ваня держал ее за плечи.
– Не расстраивайся, – сказала я, когда она прекратила икать. – Что-нибудь придумаем.
– Ага, что мы придумаем, когда кошелек у-у-у-у-уууу… мыши у-у-у-ууу… – снова завыла она.
Полчаса спустя мы окончательно замерзли, поэтому встали и без цели побрели вдоль улицы. Городок скоро закончился, и мы оказались на узкой пригородной дороге, которую с обеих сторон сжимали бетонные ограждения. Справа и слева тянулись огороды с опунциями и чахлыми виноградными лозами, вдалеке от дороги белели домики фермеров.
