— Вы любили свою сестру? — спросила она.
— Наверное, да... Иначе я бы не испытывал такой боли... Я ей посоветовал выйти замуж за Мерибеля... и вот что получилось... если бы не этот чемодан, она бы осталась в живых... и здесь моя вина.
— Нет! Нет! — сказала она. — Не смешивайте одно с другим. Вина лежит на вашем зяте. Но что произошло, то произошло. Мы уедем вместе... Я найду выход, мне не привыкать. Не волнуйтесь.
Они ждали выпуска новостей на местном канале. Мало-помалу Севр обретал дар речи. Сейчас он испытывал потребность рассказать Доминик о Мари-Лоре. Бедняга, она никогда не была счастлива! Ее супружеская жизнь сложилась неудачно. Мерибель обращался с ней как со служанкой. Она никогда не жаловалась. Она безгранично любила его. Доминик внимательно слушала. По ее лицу было видно, что она страдала.
— Она когда-нибудь думала о разводе?
— Нет. Она принимала жизнь такой, как есть. Она обожала мужа — в нем чувствовалась какая-то неимоверная внутренняя сила, животная жажда жизни, которая сносила все преграды. Я понимаю, почему столько людей стали жертвами его обмана! Если бы вы его знали, то увлеклись бы им, как и все мы. Он ни в чем не знал удержу. Именно поэтому он не сумел остановиться, чтобы подумать.
— А вы? Я вижу, как вас мучает совесть, но вы, извините меня, ведете себя несколько странно... Что вас побудило принять такое решение? Ведь ваш поступок настолько необычен...
— Не знаю. Бывают мгновения, когда один довод перебивает другой! Не оказал ли Мерибель и на меня какое-то воздействие? Возможно, я завидовал ему, сам того не осознавая. И мне, наверное, захотелось... как бы сказать?.. получить некое наслаждение, уйти... хоть не надолго, от бремени забот, одних и тех же забот. Вы понимаете меня?
— О! Конечно, понимаю!
— Поэтому... когда вы приехали...
— Да. Не волнуйтесь. Я сама найду выход из создавшегося положения.
Она закрыла окно. Им некого больше ждать. Затем она вымыла и расставила посуду. Севр впал в оцепенение, и грусть принесла ему облегчение. Худшее осталось позади. В программе новостей, которая вот-вот должна начаться, уже ничего неожиданного не скажут, только прокомментируют происшедшее. Поэтому он и не встал, когда Доминик включила телевизор. Но вскоре он приподнялся на локте, затем вскочил.
«Неожиданная развязка в деле Севра... Мари-Лора Мерибель была убита...»
Диктор, уверенный, что произвел огромное впечатление, поправил лежащие перед ним листы бумаги и скрестил руки. Он, казалось, не сводил глаз с Севра и говорил только ему одному:
