– Товарищи офицеры и политработники! Сегодня мы собрались по моему рапорту, который я был вынужден вопреки своей скромности и сдержанности направить вышестоящему начальству. – Дешевого опереточного пафоса политруку Будякину было не занимать. – Дело в том, что скомпрометирована честь прославленного боевого подразделения – нашей 35-й береговой бронебашенной батареи.
– Однако! – еще больше удивился Брежнев.
– Ситуация с моральным обликом в подразделении стала угрожающей после того, как сюда был переведен женский зенитный дивизион. Девушки-зенитчицы внесли сумятицу и моральное разложение в коллектив прославленных артиллеристов! Хуже того: сам командир – майор береговой службы Лещенко потворствует моральному разложению личного состава, подавая пример безнравственности и сожительствуя с мичманом Кариной Левицкой! – Обличительный перст политрука Будякина уперся в грудь Алексея. – Командир тем самым подает дурной пример морального разложения своим подчиненным. Более того, старший политрук батареи Иванов всячески потворствует шашням командира, а ведь он, как представитель военно-политического руководства, должен наставлять и воспитывать командира…
– Какие ваши доказательства неподобающих действий командира батареи Лещенко и старшего политрука Иванова? – По тону бригадного политрука Брежнева можно было понять, что с него хватит выслушивать бредовые и безосновательные обвинения Михаила Будякина.
Тут бы ему насторожиться… Но Будякин был слишком ослеплен тщеславием и ложным чувством собственной значимости.
– У меня есть свидетели! А кроме того, именно из-за низкого морального облика 35-я береговая батарея в целом не справилась с поставленной командованием задачей огневого прикрытия героических защитников Евпатории – в итоге мы потеряли город!
От этих слов покоробило уже всех присутствующих офицеров – они понимали, каких титанических усилий и каких жертв стоила Евпаторийская операция. Фактически городом пожертвовали, чтобы дать хоть небольшую передышку защитникам Севастополя.
В этом контексте слова политрука Будякина прозвучали особенно цинично.
– Товарищ командир батареи, заявление политрука Будякина соответствует истине? – обратился Брежнев к Алексею.
– Никак нет, товарищ бригадный политрук. Напротив – буквально накануне пришла радиограмма из штаба Севастопольского фронта, в которой командование выражает благодарность личному составу 35-й береговой батареи за отличное выполнение боевой задачи. Огонь батареи нанес гитлеровцам под Евпаторией серьезные потери и вместе с обстрелами с крейсеров «Красный Крым» и «Красный Кавказ» обеспечил отход и эвакуацию защитников города. Более того, теперь это уже можно рассказать, разумеется – при наличии у всех присутствующих надлежащих допусков секретности: Евпаторию и не планировалось защищать до конца.
