— Вот еще! Да ему вообще доверять нельзя! Может, это он украл поросенка, как тогда тушканчика?
— У тебя есть доказательства, что это он украл тушканчика? — сухо спросил Ванюк.
— Не нужны мне никакие доказательства. Он — и все.
— Тогда вот что, Палля, — твердо сказал Ванюк. — Если ты способен обвинить человека без доказательств, то тебе нельзя работать сыщиком. Даже временно.
Тут даже обычно спокойный Гриша не выдержал и набросился на друга:
— Кто старое помянет, тому глаз вон! Лариван в последнее время честно работает, а смелым он всегда был!
Пришлось Палле в конце концов уступить и даже извиниться перед товарищами.
Лариван встретил их хмуро.
— Нельзя мне уходить, — сказал он, выслушав своих гостей, и кивнул в сторону горницы, откуда слышались два пьяных голоса, мужской и женский. — Слышите? Второй день пьют. Боюсь малышей одних оставлять. А вора надо искать на базаре. Больше некуда ему идти.
— Что будем делать? — спросил Ванюк, когда они втроем вышли от Ларивана.
— Думаю, Лариван прав: надо на базар ехать, — почесал за ухом Гриша. — Только как мы там найдем этого поросенка?
— Если еще не продали — найдем, — уверенно заявил Палля. — Как увидим кого из наших деревенских с поросенком — значит, это и есть вор. Сразу хватаем и…
— Ты опять с плеча? — перебил его Ванюк. — Сказано же было, никого не хватать и никому ничего не говорить. Что узнаем — доложим председателю. Ясно?
— Ясно, — вздохнул Палля.
Базар находился в селе Клибечи, в километрах четырех от Ойкасы. В этот день в Клибечах была ярмарка. Попав на нее, наши три сыщика порядком подрастерялись: попробуй найди тут украденного поросенка! Народу столько — яблоку негде упасть. И все нарядные, веселые. Одни продают, другие покупают, третьи просто шатаются туда-сюда. Парни и девушки танцуют под гармошку. А сколько тут развлечений — глаза разбегаются! Вот прямо посреди площади стоит громадный шатер, где дают представление приехавшие из города циркачи. Вот карусель, которая кружится под аккомпанемент барабана. А вот известный всему району инвалид дядя Яша со своей морской свинкой, вытаскивающей счастье каждому, кому не жалко двадцати копеек.
— Здравствуйте, — улыбнулся Ванюк шагавшему им навстречу широкоплечему мужчине.
— Привет, — остановился широкоплечий и удивленно оглядел ребят.
— Вы нас не узнаете, товарищ Михайлов? Мы к вам приезжали в прошлом году, помните?
— Вот теперь узнаю… Ну, и выросли вы за зиму, мои приятели из Ойкасы! — Михайлов по-взрослому пожал каждому в отдельности руку. — Тоже на ярмарку?
