Я старалась игнорировать настороженность в его взгляде.
Он не желает с тобой связываться. В упор не хочет тебя видеть – разве не очевидно?
Раньше я никогда не задерживалась после занятий, чтобы поболтать с другими студентами, послушать их комментарии, но теперь горела желанием узнать их мнение об Айре Вулфмане. Хоть словечко! «Профессор Вулфман», просто «Вулфман» – одно это ласкало мне слух. Само его имя зачаровывало.
Как ни странно, перед Вулфманом благоговели далеко не все. Многих отталкивали его требовательность, сарказм и «мудреная» речь. Он разительно отличался от более приземленных коллег, которые травили байки, подшучивали над студентами и не предъявляли к ним суровых требований.
Естественно, в некоторых кругах им восторгались. «Умнейший парень», «мозговитый», «классный». (Историческая справка: в 1959-м прилагательное «классный» было лучшей похвалой.) Меня не коробили даже глупые замечания одногруппниц о внешности, одежде и стиле Вулфмана:
– Сразу видно, он из Нью-Йорка. Красавчик!
– Гонору бы поменьше, и вообще идеал.
– Норову.
Все, кроме меня, смеялись над этой шуткой в голос.
– Вулфман ведь еврейская фамилия.
– Хочешь сказать, он еврей? Да ну!
– Спорим! У них на лбу торчат рожки – точнее, шишки. Мимикрировали за миллионы лет.
Еврей! Никогда бы не подумала.
Вулфман. Айра Вулфман. Моя любовь.
У меня не было альтернативы, кроме как стать лучшей студенткой в классе Вулфмана. Даже лучшей на потоке – обогнать по успеваемости более двух сотен студентов, зачисленных на курс.
Мисс Энрайт! Мы с доктором Акселем – если честно, мы потрясены…
Уже выбрали специальность? Настойчиво рекомендуем всерьез заняться психологией.
Как же часто я топталась перед кабинетом Вулфмана в его приемные часы! И всякий раз дверь из матового стекла оказывалась заперта, а внутри находился кто-то из студентов. Парень или девушка, вот в чем вопрос. Меня так и подмывало прижаться ухом к створке, проверить.
Хорошо хоть не выставила себя идиоткой. Слабое утешение.
В коридоре на первом этаже Грин-Холла всегда царило оживление. Толпы студентов спешили на лекции и семинары. Чтобы не слоняться без дела, я разглядывала доску объявлений, увешанную постерами и анонсами мероприятий кафедры психологии: лекции, симпозиумы, летние стажировки, обучающие программы других вузов. Мне ведь тоже можно поучаствовать. Или нельзя?
Меня часто одолевали сомнения. Сумею ли я достичь высот в психологии? Смогу ли поступить в аспирантуру? Не потрачу ли жизнь впустую здесь, в Изгнании?
