На занятиях девушке не пристало отвечать с такой регулярностью – а главное, с таким блеском. Даже Вулфман иногда хмурился. Довольно! На сегодня достаточно!
* * *
Я с нетерпением ждала, когда Вулфман предложит побеседовать в своем кабинете после занятий – не хотелось являться туда без приглашения. Мысли приходили самые разные.
Он боится меня. Мы оба в опасности.
Но он меня понимает! Единственный, кто знает правду.
В начале семестра Айра не обращал на меня ни малейшего внимания. Не замечал в упор. И не потому, что угадал во мне изгнанницу. Нет, просто как первокурсница я была для него пустым местом.
В группе набралось три девушки. Вулфман держался с нами снисходительно, тактично. Не третировал, не оскорблял, в отличие от других педагогов, частенько отпускавших сексистские комментарии (как выяснилось буквально в первые дни, в Зоне 9 не существовало понятия «сексизм», хотя присутствовал он повсеместно – незыблемый, как воздух; варьировалась лишь его степень). Психология в принципе не воспринимала женский пол всерьез и относилась к нему с шутливым пренебрежением (за исключением патопсихологии, где женщинам уделяли столько же внимания, сколько мужчинам, но по иному поводу). В учебниках психологии все примеры касались мужчин; бихевиористская модель брала за основу мужское поведение. На лекциях профессор Аксель ссылался на опыты, где участвовали лишь мужчины. Женщин он упомянул один-единственный раз в контексте искажения материнской модели, что якобы приводит к развитию аутизма у детей.
Наутро, во время очередной проверки, я решительно подняла руку:
– Есть ли научное подтверждение этой теории? Чем обосновывается взаимосвязь между плохой матерью и аутизмом?
Вулфман растерялся. Урок едва начался. Айре ничего не оставалось, кроме как взглянуть на меня.
Он попытался улыбнуться своей обычной приветливой улыбкой, но во взгляде читалась настороженность.
Положа руку на сердце, он не эксперт. Детское развитие – не его специальность, равно как и фрейдистские теории. Скорее всего, замечание профессора Акселя имеет под собой научное обоснование, однако ручаться он не берется.
– Но вопрос интересный, мисс Энрайт. Спасибо.
Одногруппники косились на меня с любопытством и наверняка считали дерзкой выскочкой, посмевшей посягнуть на непререкаемый авторитет профессора Акселя.
– Вряд ли психологи наблюдали за материнскими качествами в динамике. Их выводы больше похожи на домыслы, согласитесь. Разве роль отца менее значима? По-моему, исследователи должны отобрать группу детей-аутистов или тех, кого они считают таковыми, и на их примере доподлинно установить, насколько их матери соответствовали эталону… Однако выяснить это можно лишь при условии постоянного совместного проживания.
