- Закон есть один. Школьными бывают порядки.
- Да, да… Какой ужас! Талантливый парень, просто не верится… Что же делать? Где хоть он?
- Это я здесь хотел выяснить. Кто его самый большой друг?
- Он общительный мальчик. У него много товарищей.
- А Сема?
- Рывчук?
- Я не знаю. Черный, голова у него здоровая.
- Да, это он. Кажется, они дружат.
- Какой у него адрес, можно узнать?
- Сейчас.
Директор вернулся и положил перед Росляковым листик бумаги, на котором был написан адрес Рывчука.
- Да, кстати, - сказал директор, - он дружил с Тюриным. Он наш выпускник, теперь студент…
- Я позвоню, - сказал Росляков. - Вы разрешите?
- Прошу.
Росляков набрал номер и сказал:
- Слава, тут один адресок есть. Запиши, пожалуйста: Новый проспект, семь, квартира девять. Рывчук. Это его друг. И еще Тюрин, адрес надо выяснить.
Он положил трубку, вздохнул и спросил:
- А Лев Иванович ничего знать не может?
- Лев Иванович… Погодите, погодите… Вы правы… Очень может быть. Сейчас я его приглашу, у него как раз «окно».
Лев Иванович оказался стариком с бородой, совершенно беззубым, с удивительными голубыми глазами. Они у него были пронзительные и чистые, как вода. Он сел напротив Рослякова и спросил директора:
- Чем могу?…
Директор сказал смущенно:
- Вот товарищ…
- Я из угрозыска.
- Очень неприятно.
Росляков засмеялся:
- Даже так?
- Именно так… Угрозыск в школе - это всегда тревожно… Что вас к нам привело?
- Самсонов.
- Леонид?
- Да.
- Что-нибудь по поводу собаки?
- Нет. Он участвовал в вооруженном ограблении приходной кассы.
Лев Иванович поднялся. Секунду он стоял молча, а потом спросил:
- Когда это было?
- Позавчера в четыре.
- Тут не может быть ошибки?
- Нет. Мы ищем его. Вы ничего о нем не знаете?
Лев Иванович долго молчал, прежде чем ответить. Сегодня утром Ленька позвонил ему и сказал, что хочет прийти и поговорить. Лев Иванович назначил ему ровно на четыре. Ленька и раньше бывал у него, но всегда без звонка. Просто приходил, и старику не было скучно сидеть с ним вечера напролет. Парень был напичкан поэзией, и его стихи казались Льву Ивановичу талантливыми, совсем не школьными и не детскими.
- Нет, - ответил он наконец, - я ничего о нем не знаю.
- Самое худшее заключается в том, - сказал Росляков, - что парень украл у отца оружие. Он как волчонок сейчас.
- Раскаяние и чистосердечное признание… Добровольная отдача себя в руки властей - это учитывается юрисдикцией или сие формальность? - спросил Лев Иванович.
- Учитывается, - ответил Росляков, внимательно поглядев на учителя. - Сие по новым временам - не формальность, смею вас уверить…
