− Да. Значит, буду искать дальше.
− Значит, бедный, но гордый?
− Тут не гордость…
Всё-таки, не выдержал я характер, слишком много было надежд связано с этим визитом. К горлу подкатил комок, глаза предательски защипало. Но только я сделал шаг к лестнице, меня окликнули.
− Зайдём к системщикам, им как раз такой нужен. Знающий и честный. Предупреждаю, зарплата хуже, чем у программистов.
Так я начал работать в системном отделе одного из московских НПО, умудрившихся выкрутиться в мутном вихре девяностых и даже не скатиться в торговлю чулками и кассетами. За валом работы почти не оставалось времени, поэтому димоновым заказом я занимался урывками. Составлял каталог, сравнивал надёжность моделей и, может быть, пришёл бы к достойным вариантам где-нибудь к лету девяносто четвёртого, но на меня у судьбы, в лице Димона, были иные планы.
Глава 4,
в которой звучат трубы, собирается команда и барахло
Народная примета гласит: если тебе звонят в пять утра и говорят: «Кароче!» – это Димон. Голос из трубки жужжал бодрым Карлсоном:
− Кароче, слухай сюда! Я тут, типа, нашёл. Прикинь, тримаран! Десять метров, в натуре, каюты, все дела!
− Ух ты! Поздравляю! На смотрины пригласишь?
− Да всё круче! Я тя на самовывоз хочу припахать. В команду, канкретна!
Моя сонливость в момент куда-то делась.
− Ого, спасибо, Димыч! А когда, и где эта лодочка?
− Лодка ваще заводская. Где-то под Одессой, на заводе стоит. Самовывоз, ну, ты понял. Её надо пригнать. Думаю сначала до Ростова, а потом посмотрим, куда.
− От Одессы до Ростова – это серьёзный перегон. Кто в команде?
− Команда-ух, ты, да я. Шучу, шучу! Ты же в больших лодках не копенгаген? Ну и я, сам знаешь, валенок. Найдём кого-нибудь. У тебя есть кто на примете?
− Боюсь, что нет – я почесал в затылке, разгоняя сон – Вот, разве что, Илью задействовать, может, он знает.
− А я ему уже звонил, вот тока что. Прикинь, он сначала «хочу» сказал, потом проснулся. Так что, все там будем, гы! Бывай!
Димон давно уже положил трубку, а я всё стоял, держал её у самого уха и слушал короткие гудки. И казалось мне, что в эти гудки вплетаются крики чаек, свист ветра в снастях и бесконечный рокот волн.
Дождавшись более позднего утра (видит бог, мне это нелегко далось!) я дозвонился Илье, и у нас началась неспешная подгогтовка к новому для нас делу, с элементами хаоса в виде Димона. То он притаскивал груду каких-то навороченных спасжилетов с лиловыми штампами воинской части («зацени, братан, вещь!»), то появлялся в фуражке-капитанке, отпустив бороду. Одна только его эпопея с картами Чёрного моря, в то время еще строго ДСП, тянула на хороший детектив. Мы с Ильёй по мере сил и времени участвовали в его пиратских рейдах на барахолки Москвы. А на московских барахолках в то интересное время можно было купить, по выражению Саныча, «всё, от папы с мамой до атомной бомбы». Наша роль, большей частью, заключалась в том, чтобы напоминать ярому судовладельцу, что у него будет в собственности не крейсер, и ему совсем не нужен, пусть даже очень хороший, надувной спасательный плот от БПК «Адмирал Чабаненко».
