Насчет относительности времени Эйнштейн оказался прав. Об этом надо спросить не физиков, а мальчиков, которые влюбились во вторник. Хватит ли им всей жизни дотянуть до субботы — вот вопрос. Релятивисты молчат в тряпочку.
На помощь снова приходит Антон:
— Хочешь, я с ней поговорю?
И после четвертого урока:
— Все нормально. Завтра на дискотеке можешь к ней подойти.
Завтра — это через сколько столетий?
* * *
Линейность времени компенсируется нелинейностью пространства. Это позволяет вытерпеть жизнь. По крайней мере можно болтаться туда-сюда, пока минуты идут одна за другой. В строгом порядке. Ни одна не забегает вперед. Сначала первая, потом вторая. Никакого хаоса. Просто ждешь.
«Где ты шляешься? Почему не пришел на ужин? Папа хочет поговорить с тобой».
Жизнь сочится в узкую щелку.
Завтра наступает лишь после того, как исчерпаны все минуты сегодня. Все до одной.
Как ее звали, эту девочку? Марина?
— Мне сказали — ты хотел поговорить со мной.
Музыка гремит слишком громко. Ей приходится кричать. Левой рукой она прикрывает ухо.
Я поворачиваюсь направо и смотрю на большие колонки рядом с входом в спортзал.
Нас толкают со всех сторон.
— Знаешь кладовку рядом с мужской раздевалкой?
Я киваю головой.
— Жди меня там через десять минут.
— Ты придешь?
— Я же сказала — через десять минут.
* * *
В кладовке хранились всякие спортивные вещи. За два дня до этого физрук Гена с Эдуардом Андреевичем заставили нас целый урок таскать туда старые маты. Мы сваливали их в кучу рядом с ненужной мебелью из кабинета директора, так чтобы получилась большая нора. Куда можно спрятаться, если что.
Я забрался поглубже и достал сигарету. Курить не хотелось, но я все равно ее достал. Нервничал просто немного, поэтому закурил.
До фильтра оставалось еще два сантиметра, когда я услышал, как открылась дверь. Десять минут никак не прошло. От силы — три с половиной.
— Иди сюда, — прошептал кто-то. — Здесь никого нет.
У входа послышалась какая-то возня, и через секунду они забрались на маты.
— Здесь кто-то курил, — прошептал другой голос. Женский.
— Мы всегда курим здесь.
Я бесшумно сплюнул на пол и затушил сигарету. Окурок зашипел, но они не услышали.
— Все мальчишки курят?
— Не все, но почти все.
— Вам еще рано.
— Перестань, — он тихо засмеялся. — Директрисе скажешь про нас?
— А у тебя сигареты есть?
— Не с собой. Оставил в пальто. А чего мы шепчемся? Там в зале такой рев.
В этот момент я узнал его голос. Это был Антон. Я вообще легко узнаю голоса. Даже по телефону или по радио. Если они не шепчут, конечно, а говорят. Это был точно Антон. Никаких сомнений.
