— Я понимаю.
— Этого мало. Ты должен поклясться. На крови.
Клятва на крови считалась самой страшной из всех клятвой. В прошлом я давал много клятв и все их сдержал, так что меня это нисколько не испугало:
— Клянусь своей кровь и кровью своих нерожденных детей, что ничего из сказанного сегодня не будет предано мной огласке. Ни случайно, ни намеренно.
Мэй промолчала, но за ширмой тень шевельнулась и кивнула.
— Мой муж не хотел отдавать тебе этот реликт. Знаешь, почему?
— Предположу, что он хотел передать его своему сыну. Вашему сыну.
— Именно. А знаешь, почему я не согласилась? Почему в случае отказа пригрозила рассказать обо всем мастеру клана?
— Эмм, нет.
Я и сам задавался этим вопросом. Хоть этот реликт и казался бесполезным, из-за ее отношения ко мне, я правда не понимал, почему она все это делает. Одно знание имени бога чего только стоит. И более того, она пошла против мужа. Мужа, который не отказался от нее после всего.
— Ответ кроется во второй причине. Тебе известно пророчество о Звездном Дитя?
— Звездное дитя? Впервые слышу.
— Во многих империях и королевствах из-за вольности перевода существуют различные версии пророчества о Звездном Дитя. Кто-то считает его выдумкой, кто-то верит, а некоторые на его основе даже создали культы. Все началось три тысячи лет назад, когда в самой северной точке нашего континента был обнаружен древний некрополь с рисунками и барельефами, изображающими сцены рождения богов. Позже ему дали название — Колыбель Богов. В Колыбели Богов было найдено множество древних артефактов и свитков. Однако к тому времени все артефакты уже потеряли силу и превратились в куски ржавого металла, а свитки, коснувшись их, обращались в пыль. Но был один пергамент на постаменте, защищенный особой формацией, который пролежал там тысячи, возможно десятки тысяч лет. В нем хранилось пророчество о Звездном Дитя. Я не буду тебе сейчас его пересказывать. Процитирую лишь строчку оттуда: «И спустится с черного неба звезда и коснется мертвого дитя, оставляя на нем свою метку. Встав однажды, он больше не ляжет». Понимаешь, к чему я веду?
— Звезда? Метку? — Я быстро сложил все факты воедино и сделал ошеломляющий вывод: — Вы же не думаете, что….
— Еще как думаю, — перебила она меня. — Все полагали, и я в том числе, что в пророчестве говорится о мертворожденном дитя. Но что если в пророчестве упоминается не дитя, а ребенок, который умер, а затем был воскрешен. В вечер, когда на наш караван напали, в небе не светило ни одной звезды. Черное небо. Так же ты был единственным выжившим. Но что если ты не выжил? Что если ты был мертв, а затем воскрешен? Знаю, звучит абсурдно. Я даже не думала о такой возможности, пока не узнала о родимом пятне, появившемся у тебя на груди.
