— Лучшего места для обустройства скрытой комнаты не придумаешь, — подумал я и оказался прав.
Ее тщательно спрятали, и если бы я не был обучен надлежащим образом, то не заметил бы одно мелкое несоответствие. В конце подвала за грудой бочек с вином участок стены слегка отличался по цвету. И я только убедился в своей правоте, когда подошел ближе и увидел в том месте порванную паутину.
В пространственном кольце у меня лежал серый дорожный плащ. Я вытер им волосы, а затем завернулся в него, чтобы не пугать их видом рваного окровавленного доспеха. Хватит и черных глаз.
— Мэй, Ханюль, вы здесь? Это я, Шин.
Я с замиранием сердца ждал ответа. Секунды волнения тянулись подобно часам.
— Шин? Это правда ты? — наконец услышал я за стеной тихий, неуверенный, знакомый мне голос. Это была Ханюль.
— Да, это я. Выходите, вам нечего бояться, — помедлив, ответил я.
Ведь, когда услышал ее голос, то испытал радость, и тогда понял, чего я лишился — стыда.
Каменная плита со скрежетом начала открываться. Внутри не было света, одна темнота. И тут, стоило двери открыться едва ли наполовину, оттуда вылетела маленькая юркая тень и врезалась в меня, обвив шею тонкими ручками и крепко прижавшись ко мне.
— Я знала, что ты придешь. Знала, слышишь, я знала, — сквозь слезы говорила она и прижималась сильнее. Как будто, если не будет держать меня изо всех сил, я куда-то исчезну.
— Все в порядке. Я здесь и никому не дам вас в обиду, — приговаривал я, обняв и нежно поглаживая Ханюль по волосам, а сам не спускал глаз с открывшегося прохода. Почему-то никто больше не выходил. — А где Мэй? — нахмурившись, спросил я.
— Мама, она…, — вздрогнула подо мной девушка и посмотрела назад.
— Что с ней? — заволновался я.
— Ей не очень хорошо. Она до сих пор не может поверить, что он бросил нас здесь и сбежал, — в момент объяснения Ханюль перевела на меня взгляд и, увидев мои черные глаза, нервно вздрогнула, однако даже не попыталось от меня отстраниться. Запинаясь, она спросила: — Что… что стало с твоими глазами?
Я улыбнулся и сказал:
— Сначала, я хочу услышать вашу историю.
— Так он оставил вас на растерзание волкам? — заключил я после краткого изложения истории Мэй и периодических гневных восклицаний со стороны Ханюль.
Как оказалась, когда оборона города была прорвана, лорд и его личный телохранитель, между прочим практик Небесной области, который мог бы участвовать в битве, вместо того, чтобы охранять одного человека, пускай даже правителя города, в общем, у него каким-то образом оказались свитки телепортации.
