— Присаживайся! — дружелюбно попросила Элис, и Белла, послушав её, села на одну из скамеек внутри беседки.
— Это все действительно очень красиво и захватывающе, — выразила свои чувства Белла. — Спасибо за экскурсию, Элис.
Элис улыбнулась и тепло посмотрела на девушку. Почти в таком же возрасте она уехала от своего единственного брата, родного человека, без которого не мыслила своей жизни… Но он не помог ей, когда она просила, не остался, когда звала, и она не могла ему это простить, потому что тот, кого она любила, погиб…
— Это только третья часть всего этого, — ухмыльнулась Элис, обводя взглядом живописные пейзажи вокруг. — Когда-нибудь ты увидишь все в этом доме, и я обещаю, что будешь от него в восторге! Это ведь только сад! А знаешь, сколько потрясающих комнат в самом особняке?
Белла улыбнулась и продолжила разглядывать цветы за перилами беседки.
— Эм, Белла? — позвала Элис, и девушка тут же откликнулась, поднимая голову на свою новую подругу.
— Да?
— Как ты сюда попала? Я думала, что Эдвард никого не хочет видеть… а тут ты?.. — слегка краснея, прошептала Элис, и Белла тоже немного покраснела, решая, стоит ли говорить правду этой малознакомой, но такой милой девушке.
— Ты можешь полностью доверять мне, Белла, — сказала Элис, будто читая мысли своей подруги.
— Понимаешь… меня забрали из дома посреди ночи и привезли сюда. Мне сказали, что я должна со всем соглашаться и вести себя как подобает. Мне сказали, что я вознесусь, если понравлюсь Хозяину…
— Хозяину?.. — надломленным голосом пролепетала Элис, вспоминая, как такое же звание присвоил себе их с Эдвардом отец — Карлайл.
— Да. Уже при встрече Эдвард пытался рассказать мне, каковы будут мои «обязанности», но я никого не слушала. Меня заперли в комнате, потому что я сильно разозлила Эдварда своей неприступностью, как он это назвал. А затем, когда я вышла в первый раз, на завтрак, мы очень сильно поссорились…
— Неприступностью? Обязанности? — была не на шутку испугана изменениями в характере и поведении брата Элис. — Какие обязанности?
— Меня привезли как… любовницу… — опуская голову, прошептала Белла, и её щеки окрасились в румянец.
— О боже! — ошарашенная Элис вознесла руки вверх — И что было потом? Расскажи мне все, Белла, прошу тебя! — буквально умоляла она, а Белла беспомощно смотрела на неё, не зная, стоит ли делиться с ней. Она никому не доверяла и не собиралась начинать. Её желание поделиться с кем-то своей болью и радостью росло, но сознание отвергало любую доверчивость и наивность, зная, какую потом можно испытать боль…
