Совпало.
В каком-то из окон звучит музыка. Классическая. Что-то из Бетховена. Минуту они слушают молча, глядя друг на друга сияющими глазами, а через минуту мужчина предлагает:
— Потанцуем?
— Прямо здесь? — Белла немного смущается, перехватив покрепче связку ключей от квартиры. От сердца отлегает испуг — все хорошо. Он не собирается уходить — ни туда, ни обратно. Остается. Остается с ней!
— Да. Прямо здесь, — Эдвард делает шаг ближе и ловко начинает вальсировать. Шаг — назад, шаг — вперед. По маленькому квадрату.
Белла улыбается. Уткнувшись в ворот его рубашки, улыбается. От солнца, лета, чьего-то присутствия. Надо же, он хочет попробовать! «Попробовать» — впервые это слово приносит столько восторга… надо сделать пометку в словаре.
— Ты знаешь, почему я не спустил курок тогда, двенадцатого? — тихонько звучит над самым ухом, отвлекая её.
Белла качает головой. Говорить ей не хочется. Хочется танцевать. Вот так. До заката. До утра.
— Потому, — теплое дыхание слышится на волосах, на мгновенье опережая легкий, чуточку смущенный и неуверенный, но оттого не менее нежный поцелуй, — что ты, Белла, единственная, кто мне той ночью улыбнулся…
