Мальчик каждый день гонял козу на выпас, и путь его лежал через большую реку. А по обе стороны реки перекинулся старый да дрянной мост. И сколько раз мать умоляла сына не ходить по нему — но мальчик только смеялся, обнимал мать, целовал ее в щеку и говорил:
— Да я же легкий, как перышко! Что мне стоит перебежать этот мост хоть два, хоть три раза!
И вот, в один день разразилась гроза, да такая, которой этот край очень давно не видывал. Мальчик так торопился загнать козу домой, что не посмотрел под ноги, оступился, и провалился в реку, и вода накрыла его с головой.
Когда коза прибежала домой одна, мать сразу все поняла, да только не сразу поверила. Она тут же побежала к ручью — но сына так и не нашла, а нашла только шапочку, которую прибило водой к берегу.
Там странник, который зашел в эту деревню, ее и застал — на берегу ручья, прижимающую к груди шапочку сына. Тогда человек сел рядом, и они молча, не говоря ни слова, сидели на песчаном берегу и смотрели на волны, тихо бегущие по глади воды. А когда человек поднялся и продолжил путь, мать, впервые за долгое время, отняла шапочку от груди, поцеловала ее и пустила по поверхности воды. И проводила ее взглядом до тех пор, пока она, намокшая от воды, не скрылась в глубине реки».
Человек замолчал, а Рори не мог оторвать глаз от его красивого и печального лица.
— Так что же… — наконец произнес он, — что же у вас в котомке?
— А ты подними ее, — предложил человек.
И, сколько Рори не старался (а он был очень сильным мальчиком для своих лет), он не мог ее даже приподнять. Наконец, уставший, он опустился на землю и вытер со лба пот.
— Ну и ноша у вас, — признался он, а человек вдруг поднялся на ноги и с легкостью закинул котомку на плечи.
— С собой, Рори, я ношу камни человеческой души, — сказал человек,- Я собираю их у всех несчастных, что встречаются мне на пути, и помогаю им, снимая с них тяжелую ношу. И тебе, Рори, тоже станет легче — и ты вскоре утешишься от того, что той зимой вы не смогли спасти твоего маленького брата от лихорадки.
С этими словами Время потрепал Рори по голове и, посвистывая, направился дальше, а Рори остался сидеть на лугу, под сенью дуба, и чувствовал, что на душе у него теплеет.
Корабль уверенно шел по морским волнам, разрезая их, словно нож резал шелк. Судно было совсем небольшим — капитан да с десяток матросов, но команда подобралась на славу — любой был готов подставить плечо другому.
Капитан был мужчиной средних лет с прищуренным тяжелым взглядом, небритым подбородком и неизменной трубкой во рту. По трубке бежала причудливая вязь — капитан утверждал, что выиграл трубку у торговца в одном из прибрежных пабов. И в самом деле, выглядела она очень искусно: дерево было полированным и отливало густым и потаенным красным цветом, а изогнута она была до того изящно, что напоминала застывший сгусток дыма, который не успел вовремя рассеяться в воздухе.
