— Не стоит, — быстро сказал ей рыбак, представляя, как своим скрипучим голосом она затянет ему морскую серенаду. — Береги голос, ты, пожалуй, и так озябла на скалах.
— Пожалуй, — согласилась Мерфи и принялась за еду.
Когда с обедом было покончено, девушка ловко убрала со стола. Руки ее так и мелькали, и Фердинанд подумал, что, должно быть, она недурная хозяйка, но, стоило ему взглянуть на ее нос или полные лодыжки, и он тут же жалел о своих мыслях.
Вскоре Фердинанда разморило от сытной еды, и он прилег на широкую дубовую кровать, чтобы подремать. Но, не успел он сомкнуть глаз, как Мерфи очутилась рядом и спросила:
— Фердинанд, можно я разделю с тобой кровать? Я очень устала.
— Милая, — обратился к ней рыбак, да ведь я постелил тебе мягкую и нежную перину. Это для тебя будет лучше, чем твердое ложе рыбака.
И снова Мерфи только кивнула в ответ на его слова. А, засыпая, Фердинанд будто бы услышал крик чайки за окном.
Следующим утром, едва рассвело, Фердинанд открыл глаза. Он вспомнил, что под его крышей ночевала эта неприглядная девица и тяжело вздохнул. Но, сев в кровати, он с удивлением обнаружил, что она куда-то ушла, а на дубовом столе оставила записку. Фердинанд подошел к окну и, щурясь, прочел слова, написанные аккуратным, убористым почерком:
«Милый Фердинанд,
Я бесконечно благодарна тебе за крышу над головой и ночлег. Мне хотелось бы отблагодарить тебя. Приплывай сегодня к полудню к Спрутовому Жалу, я буду ждать тебя.
Мерфи».
Только он собирался выкинуть записку в очаг, как на стол упал луч солнечного света и внезапно яркий блеск привлек его внимание. На столе лежал, переливаясь, крупный изумруд, размером с перепелиное яйцо! Дрожащими пальцами поднял Фердинанд эту драгоценность, вертел так и сяк, даже пробовал на зуб, но сомнений не оставалось — камень был настоящим!
— Чудеса! — громко сказал Фердинанд, поспешно обуваясь, — никак моя простушка Мерфи оказалась дочкой лорда!
И, схватив свои снасти, а также большую заплечную сумку, он поспешно направился к своей лодке. А по пути он опять заметил в подворотне все ту же старушку, которая грозила ему клюкой. Старуха, увидев его, растянула в улыбке беззубый рот и сказала:
— Эй, Фердинанд, не пожалеешь пятак для бедной старушки?
— Извини, матушка, но мне нечего тебе предложить, кроме своих башмаков и сумки, да и та пустая, — соврал рыбак, нащупывая за пазухой чудесный камень.
— Тогда пусть тебе повезет, Фердинанд-рыбак! — крикнула ему вслед старушка. — Тебя, несомненно, ждет большая удача!
