Очутившись на земле, он почувствовал странную лёгкость, блаженное ощущение бесплотности. «Пурга», все время бежавшая за ним, склонилась над его лицом и, подняв голову к месяцу, завыла так, что от её воя задрожал мрак и далеко передал этот вой по степи.
Хотелось ничего не видеть, не слышать, не ощущать, даже безбольно, бессознательно умереть. Но при одном прикосновении его груди к земле, вернулись не только силы, но и жажда жизни. Он услышал издали крик:
— Сева, Сева!
Голос был мало похож на голос брата, но это был он.
И опять Севе захотелось, чтобы брат нашёл его бездыханным и раскаялся и образумился наконец.
«Пурга» насторожилась и метнулась с отрывистым призывным лаем в сторону. Но Сева не встал, хотя его желание умереть оставалось где-то вне его. Все его тело слышало быстрые шаги брата и как бы вибрировало от них. Но он только теснее прижимался к земле, как будто хотел войти в неё, слиться с ней.
— Сева! — услышал над собой он голос Вячеслава. — Ну, что с тобой? Вот ещё чепуха, ей-Богу.
Брат совсем склонился над ним, взял его за плечи и стал трясти.
— Да будет, перестань. Какого черта, в самом деле!
Сева ощутил около уха его прерывистое дыхание и запах вина. Стиснул зубы и впился руками в землю.
Вячеслав захохотал и сел рядом с ним.
— Фу, черт, вот тяжелый! Не ожидал. А ещё так недавно я носил тебя на руках. Помнишь, Севка? Э-эх, брат.
Севе вдруг стало страшно жаль брата, особенно после этого последнего восклицания: столько в нем было бессилия и рабской покорности. Не поднимая головы, Сева скосил на него глаза и увидел большую согнутую фигуру. Он сидел на земле с опущенной головой, обняв высоко поднятые колени. И казалось, что он никогда, никогда не увидит его таким, каким он знал его раньше: весёлым, бодрым, способным пьянеть от работы, бешено скакать с борзыми, ругаться и вместе с тем по-братски жить с мужиками.
Уже после смерти Веры он заметил в нем этот роковой надрыв. Брат замкнулся, часто ездил в город и стал много пить с людьми совсем чужими, даже малознакомыми, и один. Должно быть, и эта женщина была для него тем же вином.
И вдруг, Сева услышал, как брат его несколько раз всхлипнул. В нем что-то дрогнуло. Он поднялся и хотел прижаться к нему, но тот заговорил как-то неряшливо, точно во сне. И Севе послышалось несколько раз имя Эммы, которое тот произносил цинично, без уважения к ней. Но все же Сева понял, что возврата к прошлому не будет.
