Наряду с «низшими привилегированными» именно «привилегированные» империалистического общества, по мнению Маркузе, становятся носителями антикапиталистической оп-
[47]
позиции, ибо их положение и образование позволяют им разгадать механизмы господства. «Это именно те слои, — пишет он, — которые обладают знанием и пониманием постоянно обостряющегося противоречия и той цены, которую так называемое общество изобилия требует от них в качестве жертвы»[149].
Ядро этого оппозиционного слоя интеллигентов, по мнению Маркузе, образуют прежде всего студенты. В них он усматривает воинствующее меньшинство, выражающее подлинные потребности и желания безмолвных масс, которые сами не осознают их. Именно студенты как якобы не интегрированная в капиталистическую систему группа, потому что они не связаны с производством, могли бы выступить в качестве революционных представителей масс. «Студенты, если угодно, играют роль интеллигенции перед Французской революцией»[150], — утверждает Маркузе. Подобно тому как буржуазная интеллигенция в XVIII веке представляла все третье сословие и идеологически подготовила революцию 1789 года, сегодня радикальное студенческое движение образует, по его мнению, идейный центр оппозиции в цитаделях капитализма. Образно говоря, она как бы олицетворяет собой локомотивы, которые тянут вперед инертные массы. Маркузе понимает, что действия студентов, взятые сами по себе, остаются безрезультатными и не влекут за собой никаких последствий, что эти действия обречены оставаться бессильными, поскольку они не находят в массовом движении своей материальной силы. Поэтому он высказывает опасение: «Если студенческая оппозиция остается изолированной, если ей не удается вырваться из своего собственного круга, если ей не удается мобилизовать слои, которые благодаря своему положению в процессе производства действительно будут играть решающую роль в перевороте, то студенческая оппозиция может играть лишь сопутствующую роль»[151].
Такой массовый базис радикальное студенческое движение должно обрести в оппозиционных действиях «низших привилегированных» «третьего мира». От слияния этих сил Маркузе ожидает значительного революционного подъема. «В целом я вижу возможность найти эффективную революционную силу лишь во взаимодействии того, что происходит в третьем мире, с взрывными силами в центрах высокоразвитого мира»[152], — подчеркивал он в 1967 году во время своего визита в Западный Берлин.
