Плохо. Если он умудрился достать почти из воздуха целую бутылку, кто знает, насколько быстро и незаметно он извлечёт кинжал?
— Такого вина, господин юстициар, ты в жизни не пробовал, — Гус разлил вино по кубкам. — И, наверное, стоит прекратить называть тебя юстициаром.
— Как угодно, — безразлично констатировал Баэльт, настойчиво глядя на Гуса.
Старик расстроенно вздохнул и пригубил вина.
— Доволен?
— Нет. Я не люблю пить с потенциальными отравителями, — цехмейстер попытался возразить, но Баэльт тут же перебил его. — Похоже, у вас есть уши везде, даже в самых бедных и мрачных кварталах. Вы сказали, что хотите развеять мои сомнения. Но пока что только нагоняете их.
Гус пожал плечами, будто бы досадуя.
— У добрых людей всегда везде есть друзья, — он сделал несколько глотков и откинулся в кресле. — Спрашивай ещё. Я люблю разговаривать.
— Хорошо, что хоть один из нас испытывает удовольствие. У виновных всегда полно версий о том, кто на самом деле виноват. А у тебя?
— Парочка есть, но они тебе не понравятся. Да и мне, чего уж там, — развёл руками цехмейстер. Ни один мускул на его лице при этом не дрогнул. Если он и лгал, то очень умело. — На твоём месте я бы подозревал… Да, меня. В конце концов, Рибура убили ядом. Насколько я понял, ядом дорогим и редким. Такой не достать у всяких недоучек. А я — цехмейстер алхимиков, у которого был зуб на несговорчивого нидринга. Да, это мог бы быть я… — Гус сморщился. — Но это не я.
— А знаешь, мастер Гус, твоя версия о вине тебя мне понравилась, — Баэльт сощурился. — Логично, кое- что подходит. Может, ты ещё что- нибудь знаешь про келморцев?
— Про тех, которые якобы убили Рибура? — Гус пожал плечами. — Только то, что ты обсуждал с Гири. У стен есть уши, мой друг.
— Ага. А у цехмейстеров — совесть, — ядовито заметил Баэльт. — Я пока не вижу причин не считать тебя виноватым.
— Я говорил с господин Эрнестом, — Гус нахмурился. — И Торговый Судья после долгого допроса решил, что я никак с этим не связан.
— О, вот оно как, — протянул Баэльт. — Сам Торговый Судья.
Эрнест дураком не был. И если он не считал Гуса виновным, значит, на то были причины. Проклятье.
— В любом случае, господин Эриэрн, — Баэльта перекосило от звучания собственной фамилии, — вы можете считать меня виноватым. Пока не найдёте кого- то более подходящего.
— А таковые есть? — проворчал бывший юстициар, косясь на кубок с вином.
— Если бы были, то Торговый Совет в два счёта разобрался бы с ними. Удар по одному из нас — удар по всем.
