И этот запах серы.
Из всех факторий эта выглядела наименее… Фактористичной?
Но и её Баэльт ненавидел. Так, на всякий случай.
— Добрый день! — раздалось у него над ухом, с лёгкостью проникая через вежливый гул работы. Он резко обернулся, испугав худощавого и низенького человека.
— О, простите, простите! — затараторил человек, приглаживая свои редкие волосы на лысине. — Седрик, помощник Гуса! Позвольте провести вас к нему!
— Позволяю, — проскрипел Баэльт.
Седрик тут же засеменил вдоль зала, попутно излагая ему о всех прелестях этого цеха. Юстициар делал вид, что слушал.
— У нас делаются лучшие эликсиры в Веспреме! Есть болеутоляющие, ядовыводящие, целебные, профилактические. Скажу вам по секрету, даже противозачаточные делаем. А отвар из синелиста? А обработанный плакт? Такого, как у нас, нигде не найти!
— Лучше и не искать, — безразлично проговорил Баэльт.
Седрик расхохотался.
Идиот, заключил Баэльт, топая по ступенькам наверх.
Седрик завел полуфэйне в просторный кабинет.
Звук работы не проникал сюда, а сама атмосфера в кабинете была торжественно- приветливая. Вся мебель была искусно вырезана из дерева, а кресло, что стояло за столом, было обито чёрной тканью.
Баэльт давно научился различать ценность материалов. Очень давно, когда они с Мурмином, без гроша в кармане, по ночам влезали на торговые склады цеха суконщиков. И кресло тянуло на что- то среднее между «дорогое» и «охренеть какое дорогое».
Позади стола была небольшая приоткрытая дверь. За ней была… Терраса? Здесь, в загаженном цеховом районе — и терраса? Какой самоубийца будет стоять на этом отвратительном воздухе?
Там, сплетя руки за спиной, стоял и смотрел в сторону моря невысокий человек.
Юстициар без церемоний направился прямо к нему. За ним с громким хлопком захлопнулась дверь, заставив его вздрогнуть и замереть на месте.
Проклятье.
Услышав хлопок, цехмейстер обернулся. Его лицо было старым и морщинистым, однако выглядело…По- доброму. Ни следа амбиций, властолюбия или жажды наживы. Типичный добрый дедушка.
— Приветствую вас, господин юстициар. Мое имя Гус.
— Я знаю ваше имя, — тихо проговорил полуфэйне, глядя Гусу в глаза. Чёрные, как маленькие угольки. — Мое имя вам ни к чему. Я хотел бы задать вам пару вопросов.
— Меня предупредили о том, что вы придете, и по какому поводу тоже предупредили, — доброжелательно усмехнулся Гус, а Баэльт почувствовал, что хмурится. Предупредили? Уведомили за минуту до того, как он зашёл в его кабинет? Или сказали, что его имя прозвучало в его, Баэльта, разговоре с писклявым счетоводом? — Но оставим это. Смерть Рибура опечалила меня. Хоть мы с ним никогда не были в дружеских отношениях. По крайней мере, я слышал, что продукт его цеха был высочайшего качества. А это достойно уважения. Как думаете, что я сейчас сказал? Лесть или правда?
