Обожжённый фэйне соскочил с подоконника, звонко стукнув носками сапог по полу.
— Он мне нужен. Без него Эрнест… — он замолчал. — Ты понимаешь, чтобы тогда было.
— Понимаю. Разделяю твои опасения. Но не прощаю.
— Я бы не хотел, чтобы это выглядело предательством тебя, но это выглядит. Извини меня, пожалуйста.
Фервен протянул ему руку.
— О нет, никакое это не предательство, — с улыбкой прошипел Баэльт, не обращая внимания на протянутую руку. — Ты разменял меня. На более ценную фигуру.
Фервен горестно покачал головой.
— Ты, как всегда, язвителен. Но я искренне извиняюсь…
— Фервен, — Баэльт остановил его раздражённым жестом. — Твои извинения не отменят тех лет, что я провёл без медальона.
— Хорошо. Тогда скажи, что отменит.
Баэльт в притворной задумчивости постучал пальцами по лбу.
— Как на счёт того, чтобы твоя жена мне отсосала?
Городской Юстициарий искривил лицо в отвратительной улыбке.
— Увы, я не женат, — по его лицу не было понятно, шутит он или нет. Демоны раздери, ничего не было понятно по его лицу. — Знаешь, я рад, что ты не изменился, — он склонился к Баэльту. — Я боялся, что ты теперь станешь человеком Эрнеста. Если ты, как и раньше, веришь в справедливость — мы сработаемся.
Баэльт криво ухмыльнулся и отпихнул его от себя.
— Я верю в справедливость. Именно поэтому мы с тобой не сработаемся, — и он медленно пошёл прочь, делая вид, что осматривает зал. Он не хотел ни с кем говорить — и тем более с Фервеном. Все эти нелепые попытки перетащить его, Баэльта, на свою сторону. Он уже видел их настоящие лица, каждого из них. И каждого презирал.
Кроме Малькорна. С которым, может, он и сработается.
Обогнув весь зал, Мрачноглаз остановился у большой фрески, изображающей Исход келморских колонистов сюда, в Западные Королевства. Занимательная картина. Весьма. Серые тона, мрачная атмосфера. Изысканная работа кисти…
На самом- то деле, Баэльт понятия не имел ничего об этом. Просто будь иначе, её вряд ли здесь разместили бы.
Баэльт бросил быстрый взгляд в сторону Фервена. Юстициарий спокойно стоял у того же окна, сложив руки на груди. Кажется, обиделся.
Ну и обижайся, справедливый ты наш.
-..Будет неловко, если я напишу королю: «о, простите, ваше величество, но те уступки, которые я у вас едва вымолил, нам более не нужны»! — громогласно вклинился в его мысли голос Эрнеста. — К тому же, сейчас у нас нет сил для реализации вашей идеи. Вы понимаете это, мастер Малькорн?
— Хотел бы не согласиться, — с досадой проговорил Малькорн. — Но вынужден принять вашу точку зрения.
