Мы не признавались друг другу в любви, однако в самой глубине моей души теплилась надежда: быть может, однажды он произнесет те слова, которые мне так безумно хотелось услышать. Как же я ошибалась!
Хейден не любил меня так, как я его. Он вообще меня не любил.
Казалось, я должна была сейчас испытывать душевную боль, недоумение, ошеломление… словом, что-то чувствовать. Но никаких эмоций не было. Только оцепенение. Пустота. Я была пустой оболочкой, ковыляющей к тому месту, где выросла. Я не знала, что скажу, появившись там. Сил придумывать объяснение не было. Разум отторгал случившееся. Потом мне станет больно. Боль двигалась следом, разрасталась и выжидала подходящего момента, чтобы окончательно размазать меня по плоскости.
Здравый смысл требовал проявить элементарную осторожность и каким-то образом заявить о себе раньше, чем в меня выстрелят. Но черная пустота, окутавшая разум, не позволяла связно рассуждать. Я подходила к границе лагеря и уже ясно видела закругленные постройки. Каждый шаг, отдалявший меня от Хейдена, лишь утяжелял странную ношу, давившую мне на плечи. Невидимый груз, где полностью отсутствовали эмоции.
Пуля, просвистевшая в нескольких дюймах слева от головы, заставила меня очнуться. Инстинктивно я распласталась на земле. Я с сопением приземлилась, ощутив туповатую боль в срастающемся ребре, затем подняла голову. Хотелось увидеть, какой болван выстрелил. Лица я не увидела, только темную фигуру между двумя хижинами. Фигура держала меня на мушке.
– Не стреляй в меня, идиот! – заорала я, разозлившись на весь свет.
Тень вздрогнула, опустила пистолет, но тут же подняла снова.
– Ты кто такая? – недоверчиво спросил мужской голос.
– Грейс.
– Какая еще Грейс?
– Грейс Кук.
Человек не ответил, но по приглушенным шагам я поняла, что он идет ко мне. Я встала и выпрямилась. Злость утихла так же быстро, как появилась, уступив место прежнему оцепенению.
Я тупо смотрела на того, кто шел ко мне. Вскоре я его узнала: это был Харви, один из надежных помощников отца. Ему было около шестидесяти. Его седые волосы торчали во все стороны.
– Боже мой, Грейс, – с нескрываемым изумлением произнес Харви, пристально глядя на меня. – Я уж думал, тебя в живых нет.
– Как видишь, есть, – огрызнулась я.
Харви и не подозревал, насколько он близок к истине. Внутри я была совершенно мертва.
– Где ты пропадала? – допытывался Харви, недоверчиво разглядывая меня.
Казалось, он увидел призрак.
– Мне нужно увидеться с отцом, – сказала я, не отвечая на его вопрос.
