Турджан тут же опустился на дно коробки, прислонившись спиной к стенке.
«Ага! – сказал Мазириан. – Ты устал? Хочешь отдохнуть?»
Турджан закрыл глаза и молчал. Ход времени и весь мир уже не имели для него никакого значения. Единственной реальностью были серый коридор и бесконечное бегство. Иногда, не слишком регулярно, его кормили и позволяли несколько часов подремать.
«Вспомни о синем небе, – говорил Мазириан, – о серебристых звездах, о твоем замке Миир над рекой Дерной, подумай о том, как хорошо и вольно гулять по лугам!»
Мышцы вокруг рта Турджана чуть дрогнули.
«Ты мог бы раздавить дракона каблуком – подумай только!»
Турджан поднял голову: «Я предпочел бы свернуть шею тебе, Мазириан».
Мазириан ухом не повел: «Расскажи, как ты прививаешь разум существам, выращенным в чанах. И я выпущу тебя на свободу».
Турджан рассмеялся – смехом сумасшедшего: «Рассказать тебе? И что дальше? Сразу после этого ты сваришь меня в кипящем масле!»
Уголки тонких губ Мазириана капризно опустились: «Негодяй, я знаю, как заставить тебя говорить! Ты все расскажешь, даже если твой рот будет набит ватой и воском, а потом заклеен! Завтра я обнажу нерв в твоей руке и проведу по нему наждачной тканью!»
Маленький Турджан, вытянув ноги поперек прохода в коробке, пил воду и молчал.
«Сегодня ночью, – произнес Мазириан нарочито зловещим тоном, – я добавлю еще один угол. Теперь тебе придется бегать по пятиугольнику».
Турджан отвлекся от наперстка с водой и взглянул наверх, на врага, склонившегося над стеклянной крышкой, после чего снова стал прихлебывать воду. В пятиугольном проходе оставалось бы меньше времени на то, чтобы заметить появившееся из-за поворота чудовище и начать от него убегать.
«Завтра, – продолжал Мазириан, – тебе потребуется все твое проворство». Волшебнику пришла в голову новая мысль: «Но даже от этого испытания я тебя избавлю, если ты поможешь мне решить одну проблему».
«В чем состоит твое затруднение, чокнутый чародей?»
«Меня преследует наваждение в образе женщины. Я хотел бы ее поймать! – одна мысль о такой возможности заставила затуманиться глаза волшебника. – По вечерам она приезжает к ограде моего сада на огромном черном коне – ты ее знаешь, Турджан?»
«Нет, понятия не имею», – Турджан продолжал понемногу прихлебывать воду.
Мазириан продолжал: «Она достаточно владеет магией, чтобы оградить себя от второго гипнотического заклинания Фелойуна. Или, возможно, кто-то снабдил ее охранной руной. Когда я к ней приближаюсь, она скрывается в лесу».
