Так, отстраниться от боли. Теперь произносим заученную навсегда совершенно бессмысленную фразу, активизирующую соответствующую систему. Боевой транс пока без надобности. Раньше надо было думать, может, и удрали бы. Хотя вряд ли. Выше головы не прыгнешь. Я же не воин, так, кое-чего по мелочи нахватался. Ладно. Искать ошибку будем в другое время, тем более что не любитель я каяться задним числом. Что сделано, то сделано. Уже не исправить.
Займемся более важным. В первую очередь нужно исправить физические повреждения. Давненько не баловался – неприятно, и риск присутствует. Придется воспользоваться резервами собственного организма. Потом это обязательно аукнется неприятными последствиями, конечно, если не соблюдать правильную восстановительную диету, а меня вряд ли станут кормить разносолами. Ладно. Иметь ясную голову и нормально держаться на ногах – важнее. Приступаем.
Проверяем наличие опасных повреждений. Схема. Порядок. Кровоизлияния в мозг нет – замечательно. Рана поверхностная, кожа содрана. Кровь уже подсохла. Вид наверняка страшный, но на деле ничего опасного. Шишка приличная, слабое сотрясение мозга. Больным я в таких случаях прописываю постельный режим и употребление настоев из трав. Пустырник, мелисса, корни валерианы. Вряд ли мне дадут лежать, да и сумки с нашими запасами, скорее всего, уже выпотрошили. Эти деятели вряд ли разбираются в травах и настойках. Выбросят. Столько добра пропадет!
Вот, удовлетворенно проверил самочувствие и порадовался: совсем другое дело. Чего у меня еще? Синяки, ссадины, царапины. Волокли, что ли, не слишком дружески, пока я был без сознания? Ну, тьма с ними, козлами. Ничего серьезного – само заживет.
Меня жестко пнули в бок ногой в грязном сапоге, прервав размышления.
– Старейшина зовет, – в ответ на мой жалобный взгляд гулко сообщила очередная бородатая образина, обвешанная острым железом, с огромным ручным огнебоем, заткнутым за пояс. – В дом идите.
Я с трудом поднялся, кряхтя и опираясь на заботливо подставленное плечо Бенилы, и, старательно изображая немощь, поковылял за посланником. Он и не подумал оглянуться, чтобы проверить, выполняется ли приказ. Куда мы денемся.
Лицом к нам за столом, на котором грудой были навалены все мои заботливо хранимые и собираемые не один год инструменты, восседал круглолицый толстенький дедушка с шикарной седой бородищей. Физиономия его сохраняла столь постное выражение, что немедленно захотелось провозгласить старичка безгрешным и способным только на исключительно правильные мысли. Несомненный добряк. Вся деревня уже в этом убедилась. А кого не успели зарезать, тому он напомнит.
