Еще одному вскрыл нарыв на боку, потом прочистил уши старому пню, «осчастливив» всю его семью. Обычная серная пробка. Теперь он сможет слышать все гадости по своему адресу от родственников, давать указания и непременно воздействовать палкой на непослушных в случае нужды. Старикам перечить не положено.
Больной зуб, выдранный с корнем, язвы, простуды, ревматизм. Часа три ушло, и, хотя серебра действительно ни у кого не имелось (или его не желали показывать), в целом продуктов должно было хватить на дальнейшую дорогу до перевала. Причем качественных. Для себя делали, на совесть. Простых, да мне важнее сейчас питательность, а не тонкий вкус. Поиздержались мы в пути, да и населенные места старались миновать побыстрее.
Потом нас проводили к старухе, но здесь я уже ничего сделать не мог. Задавал бесконечные вопросы о привычках больной и ее питании, о детстве, о родителях, дедушках и бабушках, спрашивал, от каких причин те умерли. Пощупал пульс на запястье и на шее, приложил ухо к груди, послушал. За дверью сокрушенно развел руками.
Старость не лечится, жить женщине совсем немного. Одни кости остались, и это при вполне ясном уме. Бабка все прекрасно знала и была готова к смерти. Благостная такая. Родственники, собственно, ничего другого и не ожидали. Выслушали диагноз с пониманием.
Вечером в доме мы чинно уселись за стол. Внутри дом оказался обычным для здешних мест – одна комната с земляным полом и лавками рядом с очагом. Зимой тут суровые холода. Ветер с гор, снег валит, температура резко падает, и все спят чуть ли не вповалку – для тепла. Дрова не то что бы совсем редкость, лес рядом, однако рубят лишь сухостой и вынужденно топят очаг сухим пометом.
Мать отправила молодую в холодный погреб. Та подожгла от очага две тонкие длинные лучины, взяла их в зубы с незажженного конца и полезла в подпол. Оказывается, хозяин решил меня еще и пивом собственного производства угостить. Ближе к морю пьют в основном вино, да здесь ведь виноградники не растут.
На самом деле я как раз вино не люблю. Так и не привык к местным его разновидностям и странным вкусам. То смолу добавят, то перец, то из груш сделают вместо нормального винограда. Вечно чересчур сладкое, с добавками, приходится разбавлять. И пиво тут, откровенно говоря, паршивое. Не фильтруют, излишне густое. Ну да ничего. Чем пить обычную воду, лучше такое пиво. Хоть не из речки, в которую невесть что швыряют.
Старуха, не жадничая, положила в котелок толсто нарезанные куски копченой свинины. Затем слила вытопленный шкворчащий жир, нарезала в него картошку, несколько луковиц, добавила щепотку трав для вкуса. Еще угощали щедро сдобренной салом гороховой кашей прямо с огня и ячменными лепешками. С пшеницей здесь туго, почти не выращивают, но в целом совсем не плохо живут. Хорошая кормежка – щедрая. Что-то ему от меня надо. Надеюсь, не яд для надоевшей жены.
