Шумах взял заготовку, вышел на улицу и на утреннем свету начал рассматривать.
— Хороша, зря коришь, — кряхтя по-стариковски, похвалил. — Только не хватает камней драгоценных. — И начал пояснять, где чего не хватает, а потом предложил: — Помогу я тебе с этим делом, но и ты мне поможешь с рудою.
Действительно, Шумаху всё тяжелее становилось добывать руду. Единственный сын Паго, в крещении Василий, не пошёл по стопам отца, а был принят в дружину князя и сейчас биричем послан в Орду, там службу княжескую исполняет. Ещё подрастает внук Демьян, однако и на того надежды нет, не стремится в кузню к деду, а всё скачет на коне, тоже готовится в дружину вступать.
— Старость гложет, — вздохнул Шумах, — а помощников нету. Ты счастливый, Афанасий. Твой старший уже приглядывается к делу... — Снова тяжело вздохнул. — А отдай-ка свою Марию, она уже в соку, за Демьяна. Может, хоть правнук мой станет кузнецом? Посторонних учить неохота, да и некого. Вот принял Митьку Шорохова. Вроде бы и умный, и умелый, но ленив. И сегодня нету его, наверно, ещё спит. Вишь, без молотобойца работаю.
Старик поник головой, свесив седую бороду на грудь, в глазах печаль.
— Ну так сватай внука, а там посмотрим. Может, и объединимся.
Шумах поднял голову. Надежда сверкнула в глазах.
— Хорошо, ждите. Как бы заготовки не перегреть! — спохватился он и побежал в кузню. Выхватил одну из горна и начал стучать по ней молотком, бормоча какой-то приговор. Потом сунул заготовку в приготовленную в чане вонючую смесь. От резкого запаха в кузне стало тяжко дышать.
— Да что же это у тебя так воняет? — в который уже раз пытаясь выведать секрет смеси кавказского кузнеца, спросил Дымарь.
— Что воняет, потом булатом крепким станет, — покосился Шумах на гостя.
— Хоть бы показал, что кидаешь в воду для закаливания металла! — с обидой проговорил Афанасий.
— Внуку нашему общему покажу, — с ехидцей ухмыльнулся Шумах.
— Пора мне домой, милый, пора! — отталкивая беспокойного Демьяна, шептала Мария. — А то батя приглядится и совсем в клеть запрет!
— А я тебя выкраду! — тяжко дыша от возбуждения, пообещал Демьян. — Рано ишо домой, любимая, — притягивая к себе девушку, пытался поцеловать её он.
— Дёмушка, милый, не надо! Ведь срамота это, перед Богом грешно и перед людьми стыдно!.. — Мария вырвалась из крепких объятий парня и побежала домой.
Демьян крикнул вдогонку:
— Завтра вечером приходи к прежнему месту!
Мария оглянулась, раскрасневшаяся и ещё более привлекательная. Молодая грудь её высоко вздымалась от глубокого дыхания. Демьян опять было кинулся к девушке, но та воскликнула:
