— Это хорошо, — заявил старший. — Будем с тобой сражаться!
— Да? — изобразил слабый интерес Кирилл. — А зачем?
— Ты очень богат. Мы убьём тебя и возьмём себе твои вещи.
— А если не сможете?
— Тогда ты возьмёшь себе всё наше.
— Пфэ! — презрительно оттопырил губу учёный. — У тебя тощие собаки, сломанные нарты и старая жена — не хочу их!
— Неправда! — возмутился старший. — У нас сытые и сильные собаки. Моя жена вынослива и умела. Она ещё может рожать!
— Ну, так иди и займись с ней делом, пока цел твой детородный орган!
— Бери своё копьё, незнакомец! Или ты нуждаешься в отдыхе перед боем? Мы подождём.
— Я не сражаюсь со слабыми, — заявил Кирилл. — А сильных, которые хотят чужого, я просто убиваю!
Он сбросил с плеча ремень и взял в руку ружьё. Направить ствол на собеседника, правда, не решился.
— Ух ты-ы... — изумлённо вытаращил глаза молодой.
Старший сделал то же самое, но быстро спохватился и, надменно усмехнувшись, небрежно бросил напарнику:
— Принеси!
Парень повернулся и стремглав бросился к своей стоянке. Вернулся он с длинным тяжёлым свёртком в руках. Разворачивая его, старший посматривал на Кирилла весьма многообещающе. Вероятно, содержимое должно было уничтожить противника одним своим видом.
И вот кусок шкуры упал на снег. Воин держал ЭТО в руках и гордо смотрел на Кирилла. Для гордости были все основания: по сравнению с ЭТИМ одностволка шестнадцатого калибра выглядела просто жалко.
— Ну, что? Будешь сражаться или сразу попросишь смерти?
Ни того, ни другого сделать Кирилл не смог бы при всём желании. Просто потому, что остолбенел и утратил дар речи. По крайней мере, в первый момент: «Аркебуза?! Пищаль?! Нет, конечно, это — кремнёвка! Причём самая что ни на есть примитивная, с простейшим замком! Калибр сантиметра два, а весит, наверное, килограммов восемь. Такими, кажется, была вооружена русская армия до начала петровских реформ. Да такой штуке место в музее, а не в тундре!»
Следом за этими соображениями на поверхность сознания всплыла мысль настолько отвратительная, что додумывать её до конца не стоило — по крайней мере сейчас: «Старинная фузея, костяные наконечники копий, в одежде ни клочка ткани... К чёрту!»
Между тем старший незнакомец упёр приклад в бедро и, держа оружие левой рукой, правой открыл полку. Младший подал ему небольшой предмет, напоминающий флягу, обтянутую кожей. Воин взял его, выдернул зубами пробку и потыкал горлышком в полку. Потом вернул напарнику ёмкость, задвинул крышку полки на место и взвёл курок. «Это у него, наверное, пороховница, — подумал Кирилл. — Может, я чего-то не понимаю, но, по-моему, ничего из неё не высыпалось. Ну, и спектакль! Как у них звучит ритуальная формула?»
