— Да, я умею читать. Ты кем будешь? — ответил Олдор, а сам думал: «Хоть бы ты не заметил мои глаза».
— Не важно кем я себя считаю, плевать, как думаю о себе. Важно то, кто я есть для всех остальных, ибо истина не точка зрения, она не может быть субъективна, следовательно, и принадлежать кому-то одному. Бывают, конечно, крайне редкие исключения, но те лишь подтверждают существование правила, — ответил незнакомец и уселся на поваленное дерево.
У него не хватало одного глаза, а из края рта капала алая кровь. В его руках красовался острый меч, за спиной висел шипастый щит.
— Видимо ты здесь давно… Привык к этому месту, как к дому родному, раз уж можешь позволить себе философствовать. Это ты отмечал дни на том дереве? — спросил Олдор и указал в сторону, откуда пришёл.
— Эх-ах... это годы. Я гнию здесь уже двадцать лет, — ухмыльнулся он и втянул губам кровь, — чего стоишь? Садись, я вижу нам есть о чём поговорить, ты умнее многих, кого я здесь встречал.
Олдор осторожно уселся рядом, стараясь как можно лучше скрыть фиолетовые огоньки, позабыв о броском золотом кольце. Он попробовал отвлечь внимание собеседника:
— Спасибо. Эти могилы, кто все эти опустошённые?
— Сейчас никто — пыль. Но раньше они пытались изучить это место, что-то получалось, что-то нет.
— Ты можешь рассказать подробнее?
— Ну, конечно, могу! Но и сам будь готов держать ответ. Не всякий день я встречаю скелета, будто только что вышедшего из библиотеки, — он достал из-за пазухи, подгнивший кусок мяса и начал его поедать, — меня зовут Жусар.
— Рад знакомству, — ответил Олдор, чтобы выиграть время и придумать новое имя, — я Дустоф и у меня столько вопросов, не представляешь.
За, вроде как, дружелюбным диалогом скрывалась струна, натянутая между двумя опустошёнными. Казалось, что одно неправильное или не так понятое слово, может натянуть эту самую струну до предела. Она мгновенно лопнет, больно ударит собеседников. И те с ненавистью кинутся друг на друга.
Олдор думал, что разбирается в людях. По его ощущениям, от незнакомца веяло леденящей злобой, впрочем, скрытой за масками: любителя культурных бесед и философа.
— Задавай, спрашивай обо всё. Если же я сам не владею ответом, то он наверняка будет в книге, — отложив мясо, он достал большую потрёпанную книгу, в обложке из, кажется, крысиных шкурок.
— Отлично. Как я понял мы находимся на территории, огороженной высоченным забором из какого-то чёрного металла. Кого от нас защищают?
