― Что вы обо мне думаете, Том? ― резко спросил Ричард Белл, как только они сели в комнате для посещений. ― Будьте честными.
― Думаю о вас?
― Я уверен, что вы сделали свою домашнюю работу, и мы провели некоторое время вместе. Какое впечатление обо мне у вас сложилось?
― Я пока не уверен.
― Я выгляжу как убийца? ― закинул удочку Белл.
― Очень немногие люди выглядят, как убийцы.
― Тогда зачеркните это. Вы верите, что я убийца?
― Я честно не знаю, Ричард.
Вероятно, он надеялся на большее.
― Ну, по крайней мере, мы уже называем друг друга по именам.
― Однако, вы способны на насилие, ― напомнил ему Том.
― На меня напали, ― запротестовал Белл. ― Это была самооборона.
― Я не имею в виду здесь. Я говорю о вашей бывшей девушке.
― То было много лет назад. Боже, мы были детьми.
― Вам было двадцать.
― Вы не помните, каково это было быть в том возрасте?
― Я никогда не бил женщин.
― Это была пощечина, ― возразил Белл, ― не удар кулаком, и я не горжусь этим.
― Это не пошло вам на пользу в заде суда.
― Послушайте, это было очень давно, эта девушка довела меня. Я сорвался, и с тех пор об этом сожалею. Спросите Марка...
― Вашего шафера? Свидетеля, который дал не те показания, которых вы ожидали?
― Не его вина, ― сказал Белл, ― адвокат обвинения веревки из него вил, но он расскажет вам правду. То, что случилось с Эми, не делает меня убийцей.
― Не стану лгать вам, ― сообщил Том, ― я могу заняться ради вас этим делом, но не стану подслащать то, что найду.
― Я не убивал Ребекку Холт. Не бил женщину, которую любил, по голове гвоздодером. Я знаю, что то, что я произношу это вслух, не заставит вас поверить мне, но я не сдамся, пока не очищу свое имя.
― Кто сказал, что это был гвоздодер? ― спросил Том, фиксируя свой взгляд на Белле.
― Ну, ― было ли это легкой заминкой в его ответе, ― у прокурора был свидетель-эксперт...
― Он сказал, что это был тупой инструмент.
― Который, скорее всего, был молотком, ― уверенно поправил его Белл, ― судя по размерам отметин от ударов на черепе Ребекки.
― Молоток, да, но он не сказал, что это был гвоздодер.
― У вас есть молоток, Том?
― Конечно.
― Обычно, у них есть плоская поверхность с одного конца, чтобы забивать гвозди, и раздвоенные зубцы с другой стороны, чтобы вытаскивать их снова, ― и он посмотрел Тому прямо в глаза, ― отсюда и мое использование слова, гвоздодер.
― Хорошо, ― сказал Том, не став развивать тему, ― так вы говорите... что хотите очистить свое имя.
― Свобода без оправдания для меня бессмысленна. Как я смогу посмотреть моим дочерям в глаза и сказать им, что их папочка ― убийца, ― спросил Ричард, ― или пытаться объяснить, что я не убийца, но мне пришлось признаться в этом, чтобы иметь возможность выйти из тюрьмы?
