Но все равно я продолжал ходить туда в тайне. Вечером, пользуясь отсутствием отца, я выкрадывал у него из кармана пиджака блокнот с расписанием, сменами и районами его работы. Так я мог избегать неприятных неожиданных встреч. Однажды охотник спросил, не хочу ли я составить компанию одному его другу. Я был потрясен. Как мог он сделать мне подобное предложение? Попросить об этом меня, меня, который так любил его? Меня охватило желание выругаться, высказать ему все свое отвращение; но вместо этого я согласился. Я согласился из чувства мести, потому что хотел дать ему понять, что он ничего для меня не значил, что я не любил его. Я пошел за его другом. Армандо. Но мы были вместе недолго, он почти не притронулся ко мне, как будто бы боялся осквернить мое детское тело. Он даже не догадывался, сколько мужчин, в отличие от него, не постыдились сделать этого. Я ушел в раздражении, почти что в бешенстве, и пообещал себе, что никогда больше с ним не увижусь. Но я все время думал об Армандо и о том уважении, с которым он отнесся ко мне, к моему телу и душе. И вот в один день я решил навестить его. Я нашел его в окружении ребят, они смеялись, шутили. Видеть его в компании этих типов было словно ударом по сердцу; я развернулся, чтобы покинуть это место.
Армандо увидел меня и, оставив их в стороне, догнал и схватил за плечо.
«Не хочешь прогуляться?» спросил он меня со всей своей вежливостью. Я улыбнулся и согласился. Я говорил «да» стольким грубым неотесанным мужланам. Как я мог отказаться от столь любезного приглашения? Он тоже постепенно стал мне открываться, рассказывать свою историю, историю, полную лжи.
Он был женат. Мы проговорили весь вечер и всю ночь. Мы проговорили с ним пять долгих прекрасных насыщенных лет. Пять лет, прожитых в трудностях, страхах быть раскрытыми, в угрозах, в мщении. Пять лет страданий и пыток, преодоления и смирения, окончательного и безмятежного. Пять лет совершенствования, пять лет большой и сильной любви. Он снял квартиру в центре города и попросил меня переехать к нему жить. Но я не согласился: я был несовершеннолетним, он женат и с ребенком, а мой отец устроил бы грандиозный скандал. Скрепя сердцем я должен был отказаться, и я сделал это во имя любви. Я не хотел разрушить его семью, я не хотел, чтобы его жена, сын и все родственники пригвоздили бы его к позорному столбу, я не хотел, чтобы его обижали. Нет, он не заслуживал этого. Именно он не заслуживал этого. Пять лет, прожитых с ним, были самыми прекрасными годами моей жизни; а наша любовь — такой большой и сильной. А когда чувство такое мощное и искреннее, то, когда уходить страсть, оно вдруг перерастает в братскую любовь, в некую общность, в надежный тыл за спиной, на который ты можешь положиться, когда тебе грустно или некуда больше идти.
