— Кто это? — Бранов продолжал водить мобильником в воздухе, освещая все вокруг.
— Кошкот, — не дыша, потянула я его за руку. — А точнее тот, кто освежует нас заживо, если мы сию секунду не уберемся.
Кошачьи глаза, будто подтверждая мои слова, вновь злобно сверкнули, отражая свет фонарика.
— Ты уверена? Оно не выглядит таким уж…
Аспирант, вопреки моим шипениям и предупреждениям, сделал робкий шажок навстречу зверю. И совершенно напрасно.
В тот же миг кустарник разверзся. Отчаянный визг, до жути похожий на человеческий, и прямо на нас, темным клубком вылетело нечто. Бранов, охнув, согнулся пополам, когда это самое «нечто» врезалось ему в живот. Что-то слизкое разлеталось в разные стороны от клубка, угодив прямиком мне в лоб.
— Бежим! — что было мочи, завизжала я, бросившись наутек.
Аспирант, не раздумывая, сиганул следом.
Ветви хлестали по лицу, поросший мхом валежник будто нарочно возникал под ногами, но я, спасая свою жизнь, бежала, как ошпаренная.
— Стой! Мика, остановись!
Нагнав меня, Бранов одним резким движением ухватил меня под локоть и притянул к себе. Противная слизь, уже успевшая размазаться по лицу, накрепко склеивала ресницы и лишала зрения. Скуля и извиваясь, я принялась тереть ладонями глаза.
— Ян Викторыч, Ян…
А что если эта гадость ядовитая? От одной только мысли, что я без глаз могу остаться дурно стало. Да чего уж там, я уже явственно ощущала, как подступают боль и жжение.
Явно не руководствуясь благоразумными идеями, Бранов распустил рукав своей рубахи и утер им мое лицо.
— Ты чего крик-то подняла?
Все еще боясь открыть глаза и убедиться, что зрение меня на веки вечные покинуло, я застонала.
— Там в кустах был кошкот. Он бы сожрал нас! Вы же читали «Императора», должны знать, какие злодеяния они творили!
Бранов промычал что-то нечленораздельное и снова поелозил рукавом по моим щекам. Жжение понемногу унималось.
— Я же говорил, что читал по диагонали, — пробубнил он. — Как бы то ни было, этому существу, похоже, совсем не до нас было. Кажется, оно ранено.
Я покрепче впилась пальцами в аспирантские плечи. Только бы кошкот не пустился в преследование. Как и любые представители семейства кошачьих, они идеальные охотники, а в темноте видят на порядок лучше людей. Так что и тут мы явно в пролете.
— И поделом. Наше счастье, если этот кошкот калека. Иначе живыми нам не уйти.
Бранов нетерпеливо хмыкнул и аккуратно стер остатки слизи с моего лица ладонью.
— Такая мелкая, а уже злюка. Ай-яй-яй!
