. Видимо, и он, и его уже упоминавшийся преемник Оффа также могут быть названы «бретвальдами» (bretwalda).
Интерпретация этого титула, который обычно переводится как «правитель Британии»[136], вызывает серьезные трудности и споры исследователей. Некоторые специалисты предполагают, что его следует понимать не в политико-государственном, а, скорее, в героико-литературном смысле, поскольку аналогичные выражения (типа «податель колец», «вершитель славных дел», даже «самовластец») хорошо известны в англосаксонской героической поэзии[137]. Другие считают, что этот титул вообще не имел реального содержания и лишь формально присваивался тем англосаксонским королям, которые были наиболее сильны в тот или иной период[138]. Третьи, которые, как представляется, наиболее близки к истине, полагают, что термин «бретвальда» был заимствован англосаксами в римской фразеологии и предполагал вполне реальное политическое наполнение, употребляясь по отношению к королям, гегемония которых признавалась другими англосаксонскими правителями южной и восточной Англии[139]. В том же смысле использовались такие выражения, как «король англов» или «король саксов», а также латинское слово imperator[140].
Несомненно, с течением времени семантика самого термина «бретвальда», равно как и содержание его власти, менялось. В самый ранний период этот титул, судя по всему, носил глава военного союза племен, которые принимали участие в покорении Британии. Он осуществлял военное предводительство, но не обладал реальной политической властью[141]. Его гегемония укрепляется в VIII столетии, когда он присваивает себе право собирать дань с подвластных королей, утверждать их земельные пожалования и требовать с них поставки военных отрядов; начинает складываться представление о его политическом верховенстве в союзе[142]. К середине же IX в. этот титул, несомненно, подразумевал у его носителя вполне серьезные основания претендовать на роль объединителя и верховного главы всех земель, населенных англосаксами[143].
Однако в этот момент в ход внутриполитического развития Англии вмешался внешний фактор, который во многом изменил естественно-историческое развитие англосаксонских государств. «От севера откроется бедствие на всех обитателей сей земли», писал в конце 793 г. одному из англосаксонских аббатов видный деятель Каролингского Возрождения Алкуин[144], цитировавший, в свою очередь, ветхозаветного пророка Иеремию
