— Жаль, что вы не работаете у нас, — вздохнул Смирнов. — У вас острый глаз и аналитический ум.
И десятки прочитанных шпионских романов за плечами. Немалое число их написано бывшими разведчиками. Например, Грэмом Грином и Ле Карре, если речь об англичанах.
— Мне хватает своих забот, Платон Андреевич!
— Знаю, — кивнул. — Государыня запретила вовлекать вас в наши дела. Я с приватным визитом: хочу предостеречь. Если британцы нас подозревают, то могут знать о вашем участии. Вы жили с Галлахер в одном отеле, лечили ее дочь. Небольшие чаевые прислуге отеля – и та все расскажет.
— Я много кого лечил в Париже.
— Но среди тех не было исполнительницы покушения. Вам грозит опасность. Британцы могут попытаться вас похитить или вовсе убить.
— В Москве?! Для такого дела нужны исполнители. Где они их возьмут? Азеф с Савинковым ждут казни в камере смертников, другие террористы сидят за границей и носа не кажут в Россию. Привлечь уголовников? Так те тоже не дураки. Покушение на жениха наследницы престола – это не купца за мошну прирезать. Да и я не беззащитный телок, с пистолетом не расстаюсь, — извлеченный из кармана «браунинг» лег на столешницу. — Стреляю хорошо. На двадцати шагах попаду в любую часть тела злоумышленника по своему выбору.
— Наслышан, — кивнул Смирнов. — Но все же советовал бы взять охрану.
— Она даст англичанам знать, что я причастен к покушению. С чего-то раньше обходился без охранителей, а по возвращению из Франции озаботился?
— Вы правы, — согласился Смирнов. — Однако будьте настороже. Предчувствие у меня нехорошее. Оно меня никогда не подводило.
— Сделаем так, — сказал я, подумав. — Возле дома организуем полицейский пост, установим фонарь с электрической лампой. Убивать днем меня не станут – слишком опасно. Придут ночью. Перед этим будут шнырять поблизости, разведывая подходы, полицейский, если не дурак, заметит. Это станет поводом принять дополнительные меры. Не думаю, что кого-то удивит полицейский пост у дома жениха наследницы престола, так что поводов для подозрений не дадим. А после женитьбы я перееду в Кремль, там меня и вовсе не достать.
— Согласен, — сказал Смирнов. — Я похлопочу насчет поста, — он встал. — Честь имею!
Я пожал ему руку, и мы расстались. После завтрака я отправился в Кремль – следовало доложиться непосредственному начальнику, лейб-медику Горецкому. Тут следует пояснить. У российского императорского двора, как, впрочем, других в Европе, имелась собственная медицинская служба. Старший над ней – лейб-медик. Ниже стоят лейб-хирург, лейб-акушер и прочие специалисты. Они лечат членов императорской семьи. Придворных пользуют врачи с приставкой «гоф» к должности. Вся эта компания подчиняется Горецкому, я – не исключение. Субординацию следует блюсти.
