— Как ее зовут?
— Лиза.
— Кто ее родители?
— Отец – Давид Соломонович Поляков.
— Всевышний! — мать всплеснула руками. — Ты собираешься взять в жены дочь такого человека! Как он на это посмотрит?
— Не знаю. Но ее дядя, брат Полякова, принимает меня с почтением. Думаю, что и отец Лизы не откажет. Главное, чтобы она согласилась.
— Ты объяснился с ней?
— Собираюсь.
— Как вы познакомились?
— Она помогала нам с Валерианом, когда мы оперировали государыню. Я после этого стал бароном, а Лиза – дворянкой. Еще государыня пожаловала ей орден Святой Софии.
— Расскажи! — попросила мать. — Хотя нет, погоди, дочек кликну. Пусть и они послушают…
Два дня в Дубках пролетели быстро. Михаилу показали хозяйство – поля, фермы, птичник; свозили к запруде, где крутилось колесо мельницы и стояли телеги мужиков, привезших зерно на помол. Управляющий, пышноусый католик-белорус, ознакомил его с финансовой отчетностью.
— Доход в этом году выйдет больше, — сообщил довольно. — Рожь хорошо уродилась, сена много – с лугов два укоса сняли. Бычки вес набрали, в каждом по сорок пудов будет. С выгодой продадим. Мясо и кожи сейчас в цене, интенданты берут, не торгуясь…
Михаил слушал его без интереса. В сельском хозяйстве он не понимал, а влезать желания не имелось.
— Благодарю, Казимир Францевич, — сказал в заключение разговора. — Я доволен. Пожелания есть?
— Никаких, господин барон! — заверил управляющий и внезапно смутился. — Даруйте[63], что матушку вашу принял неласково. Не поверил, что барон Засс… — он запнулся.
— Из евреев, — закончил Михаил. — Тем не менее, это так. Правда, я крещеный в отличие от матери и сестер. Но их веру уважаю.
— У меня нет предубеждения против евреев! — поспешил заверить управляющий. — В Шклове много иудеев. Синагогу держат, которую ваша матушка с сестрами по субботам посещает. Я им для того бричку даю. Сам по воскресеньям в костел езжу. В местечке и православные храмы имеются, везде служба идет. Мирно живем, друг другу не мешаем. А не поверил потому, что никогда прежде не встречал дворян из евреев.
— Один сейчас перед вами, — улыбнулся Михаил. — Еще в Москве невеста ждет. Тоже еврейского происхождения, но дворянка, да еще кавалерственная дама. Мы с ней государыню после покушения оперировали. А главным у нас католик был – Валериан Витольдович Довнар-Подляский, теперь князь Мещерский. Он, к слову, родом из этих мест, как и моя невеста.
— Не знал, — покачал головой управляющий. — Великое дело вы сделали, господин барон! Так не держите на меня зла?
