Но по внешнему виду жрицы нельзя было заподозрить ее в этих эмоциях. Наоборот, она крепко сомкнула ладони на руках девушки. Эстер не чувствовала больше ничего, но что-то происходило?
Наконец, она поняла, что ее руки свободны, и сделала шаг назад. “Мне всегда говорили, что жрицы — просто женщины, но эта определенно не такая”. В женщине была капелька чего-то неведомого, и Эстер ощутила, что чернота где-то там, далеко внутри… довольна? Заинтересована? Рада?
— Ты встретишь свою судьбу в храме. Не сейчас, не сегодня, может быть, ты уже встретила ее, но в храме ты поймешь, что это твоя судьба. Эта судьба, — она вдруг запнулась, — для всех.
Жрица повернулась к Сагар. Та слушала ее слова с мрачным видом.
— Я бы сказала, что, может быть, девочке не стоит заходить в храм. Так будет лучше.
— Ты не хочешь пустить нас в храм сегодня?
Жрица смотрела на зеленую колдунью остановившимся взглядом, кровь отхлынула от лица, губы побелели. Она перевела взгляд на девушку.
— Нет. Я не в силах. Богиня уже приняла жертву. Вы можете пройти.
Сагар взяла Эстер за руку и потянула за собой мимо окаменевшей служительницы богини.
Они сделали несколько шагов к темноте между колоннами, когда жрица произнесла.
— Ты должна помнить: ты права, ничто не предопределено, ни сейчас, ни потом. Никто не в состоянии решить за тебя. Пускай пройдет даже тысяча лет. Нет судьбы!
Они продолжили идти по коридору между колоннами, путь скрывала тень, и чем дальше они шли, тем меньше света было в этой бесконечной колоннаде. “Почему здесь не зажигают факелы?” Очень не хотелось упасть или удариться обо что-то в темноте. Колдунья продолжала тащить ее за руку, не давая ни на секунду перевести дух и подумать над тем, что ей сказала жрица.
Сагар так сильно сжимала ее руку, что стало даже больно. “Злится на меня, что ли? Но за что?” Эстер еле успевала переставлять ноги, она уже почти бежала за наставницей. Та, видимо, хорошо знала дорогу, так как легко ориентировалась в полутемных переходах.
Наконец, они буквально вылетели на светлое место. Запыхавшаяся Эстер ловила ртом воздух, схватившись руками за грудь, и пыталась успокоиться. Сердце словно пыталось продолжить свой лихорадочный бег и никак не желало успокаиваться.
Лишь спустя несколько секунд девушка немного пришла в себя и огляделась. Она находилась на пороге зала или, скорее, очень большой комнаты, достаточно ярко освещенной факелами, установленными в нишах на разноцветных стенах. Стены были расписаны цветными рисунками, изображающими цветы, различных животных и птиц. И женщин. И это было удивительно. Нигде, нигде она не видела изображений женщин. Жрецы запрещали это делать, но здесь, под охраной великой богини можно было все. Видимо, эта комната была особенной, единственной в целом царстве.
