«Между тем Пушкин, либеральный по своим воззрениям, имел какую — то жалкую привычку изменять благородному своему характеру и очень часто сердил меня и вообще всех нас тем, что любил, например, вертеться у оркестра около Орлова, Чернышева, Киселева и других: они с покровительственною улыбкою выслушивали его шутки, остроты», — писал его лицейский друг, декабрист И. И. Пущин про молодого Пушкина.[4]. «Пушкин измельчал не в разврате, а в салоне», — вторил ему уже после смерти поэта А. С. Хомяков, славянофил, сам в гостиных тараторившийся по — французски, а философские сочинения писавший на английском с безупречной немецкой логикой.[5]. «В сущности, Пушкин был до крайности несчастлив, и главное его несчастие заключалось в том, что он жил в Петербурге и жил светской жизнью, его убившей. Пушкин находился в среде, над которой не мог чувствовать своего превосходства, а между тем в то же время чувствовал себя почти постоянно униженным и по достатку, и по значению в этой аристократической сфере: к которой он имел, как я сказал выше, какое — то непостижимое пристрастие», — это уже мнение графа В. А. Соллогуба, принадлежавшего к самому избранному обществу по рождению.[6].
Изложу свою версию, серьезно отличающуюся от версии Н. Я. Петракова, но совпадающую с ним в главном — анонимный диплом рогоносца, в котором содержался намек по царской линии, написал и послал себе и своим ближайшим друзьям сам Пушкин. Это была литературная мистификация, которую он вплел в свою реальную жизнь, она и стала причиной трагического финала. В своей статье я буду невольно повторять некоторые доказательства Н. Я. Петракова, но каждый раз со своими добавлениями, возникнут и принципиально новые доказательства, не замеченные Петраковым. Все мы работаем в пределах одних и тех же слов, когда — то произнесенных или написанных, и почти все мотивы, все варианты версий возникли уже в первом серьезном исследовании П. Е. Щеголева «Дуэль и смерть Пушкина». Историк Щеголев часто делал предположение и отступал, уходя другою дорогой.
Итак, зачем Пушкину понадобилось писать самому себе анонимные письма, содержащие намеки на царя?
Придется начать издалека. История ухаживания царя за Натальей Пушкиной начиналась за несколько лет до последней осени.
Еще в 1831 году, когда молодые супруги Пушкины поселились в Царском Селе, Наталья Николаевна познакомилась с царской четой; Пушкин лично познакомился с царем раньше, на аудиенции 8 сентября 1826 года, которую ему дал в Кремле Николай I, вызвав его с фельдъегерем из ссылки.
