Конечно, эта сцена говорит об общем отношении к тыловым. Разделение между теми, кто воюет, и ними было налицо. Сами себя мы называли «окопным быдлом». Вроде уничижительное определение, но это в противовес отдельным личностям, которые, пробыв в Чечне один день, получали орден Мужества. Мы совестью своей чувствовали, что лучше быть окопным быдлом, чем лощёным мерзавцем.
Тогда уже было понятно, что у тыловых и торговля идёт полным ходом, и прямое предательство бывало. Проезжаешь по Грозному — вдоль дороги бабушки стоят, что-то продают. «Мальчики, что же у вас даже колбаски нет? Это же ваши только привезли». И показывают на то, что они на коробках разложили и продают. Это наши тыловые сгрузили им продукты — торгуй! А потом за деньгами приезжают. Так было стыдно…
Экипировка у нас была кошмарная, зато боеприпасов много. Мы ездили в Грозный меняться. Я «зелёным» привозил гранаты, патроны и менял на разгрузку, камуфляж, КЗС (костюм защитный сетчатый. — Ред.). Никаких доппайков и в помине не было. Привезли как-то сигареты и сказали: «Мы сейчас запишем, кому сколько дали. Кто погибнет — ладно, спишем. А вот у тех, кто выживет, потом из жалованья вычтем». (Как-то привезли нам гуманитарную помощь. Там были транзисторные приёмники простейшие. Так мы их приспособили для обнаружения растяжек. Вставляли вместо антенны длинную проволоку. И когда эта проволока задевала проволоку растяжки, транзистор начинал пищать. Хоть какая-то польза…)
Даже на ТПУ своего полка такая обстановка: люди водку жрут, мясо едят и ничего не делают. Отдыхают, загорают, как на курорте. Бойцы же всё это видят… Я, да и многие вместе со мной, хотели бы после войны встретиться с зампотылу нашего полка. Но его в Чечне спрятали, скрытно вывезли, и в дивизии он больше не появился.
Самый трагический день в моей жизни — это 6 июня 1995 года. В этот день в одном бою погибли одиннадцать человек. Среди них — и разведчики из нашей группы под командованием Виктора Ярошенко, и моряки-балтийцы, которые пошли на подмогу.
Из моей разведгруппы в том бою нас было четверо: водитель Виктор Калейманов, я и двое матросов. Я считаю, что Калейманова надо было обязательно представлять к званию Героя посмертно. Ведь когда первая граната из гранатомёта попала в бэтээр, он до конца выполнял приказ: прикрывал бэтээром группу Виктора Ярошенко. (Огонь «духи» вели только с одной стороны, слева. Поэтому нами было принято такое решение: подставить под огонь бэтээр и под его прикрытием уйти назад к своим по руслу реки.) И Калейманов, зная, что его обстреливают в первую очередь, не выскочил, не убежал, а вёл бэтээр до тех пор, пока в него всё-таки попала вторая граната из гранатомёта и взорвалась внутри. Виктор погиб мгновенно. Но обо всём по порядку…
