Ночью пошёл дождь. Я накинула халат, вышла на балкон и долго смотрела, как рябит зелено-коричневая вода Арно под тяжёлыми каплями. Потом вернулась в постель и уснула, словно каменная, без грёз и сновидений.
Разбудило меня солнце и запах свежих булочек. Я открыла один глаз и лениво подумала, не подремать ли еще полчасика, но тут вспомнила, что хозяйка отеля, синьора Латифи, обещала напечь к завтраку моих любимых улиток с изюмом и корицей. Пришлось вставать. Впрочем, было совсем не рано, стрелка часов подбиралась к десяти, так что следовало поторопиться, пока мою личную булочку не съел кто-нибудь из остальных постояльцев отеля.
Выпечка, свежайшее масло, джем из инжира и горгонцола — и к одиннадцати утра я готова была к чему угодно. Впереди был целый день отдыха в дивном, волшебном городе.
Капелла волхвов, волшебная шкатулка с драгоценностями, была почему-то пуста. Ни один приезжий из Нового света или Империи Чинь не осквернял её жужжанием записывающего амулета или громким разговором. Я села на пол и стала разглядывать стены. Вот молодой король с лицом Лоренцо Великолепного едет на белом жеребце, окружённый юными пажами; вот поспешает следом его брат Пьеро в красном колпаке. Галеаццо Сфорца, сын герцога из Медиоланума, глубоко задумчив и немного печален. Иоанн Палеолог смотрит вверх, на ласточек, несущих благую весть. На дальних и ближних холмах растут лавры и оливы, цветут розы, благостно улыбается седобородый старец в винно-красном бархате, и молодой Джулиано ведёт на поводке гепарда…
Не то чтобы я задремала, но точно отключилась от окружающей действительности. Привёл меня в чувство резкий звук, будто по камню постукивали молоточком. Подняв глаза, я увидела входящего в капеллу человека; именно его трость стучала при каждом шаге по мраморному полу. Обычная повседневная одежда — тёмные брюки и тонкий джемпер — лишь на секунду дали мне скользнуть по нему равнодушным взглядом и отвернуться к фреске. В следующее мгновение я поняла, что вошедший как две капли воды похож на старика в бархате, великого мага Козимо Руджиери. Две пары бледно-голубых глаз, окружённых мелкими морщинками, смотрели на меня, одна с живого лица, другая — с нарисованного.
— Добрый день, мессере, — сказала я, вставая.
— Добрый день, — ответил посетитель.
Оказалось, что обе ноги у меня отсиделись и теперь по ним бегали толпы мурашек. Украдкой я постучала по полу правой пяткой, потом левой; помочь не помогло, но стало как-то легче. Старик тем временем обернулся к дверям и сказал кому-то невидимому:
