Гора самоцветов | страница 44
Открыли слуги хлев, выпустили быков. А быки эти были такие злые, такие сильные, что никто к ним и подойти близко не смел. Замычали, заревели быки, опустили свои острые рога и побежали за чертенком.
Смотрит пан, радуется.
«Ну, — думает, — сейчас они его забодают на месте!»
Да не тут-то было: только быки подбежали к чертенку, он повернулся, схватил их, положил на свою охапку ржи и понес дровосеку. Пан как увидел это — от злости замертво упал.
А чертенок пришел к дровосеку и говорит:
— Принимай, хозяин! И рожь и быки — все наше.
Стал дровосек благодарить чертенка, а чертенок говорит:
— Не благодари ты меня, пожалуйста! Не за что меня благодарить. Ты лучше скажи мне: заработал ли я ту краюшку хлеба, которую утащил у тебя, когда ты в лесу дрова рубил?
— Вот чудак ты! — говорит дровосек. — Стоит ли вспоминать о такой маленькой краюшке! Ты за эту краюшку мне столько всякого добра дал, что я и принять не смею!
— Не беспокойся, — отвечает чертенок, — не так-то много я тебе принес! Если ты доволен, то мне больше ничего и не надо — я могу снова к своим вернуться.
— Возвращайся, — говорит дровосек. — Я очень доволен!
Ну, и я доволен: теперь наши меня не выгонят, не скажут, что я бедного человека обидел!
Сказал так чертенок и убежал.
Старый Мороз и молодой Морозец
Жил старый Мороз, и был у него сынок — молодой Морозец. И такой хвастун был этот сынок, что и захочешь рассказать, да не расскажешь! Послушать его — так умнее и сильнее на всем свете никого нет. Вот раз и думает этот сынок, молодой Морозец:
«Стар стал мой отец! Плохо свое дело делает. Я и молодой и сильный — куда лучше могу людей морозить! От меня никто не спасется, со мной никто не справится: всех одолею!»
Пустился молодой Морозец в путь, принялся выискивать, кого бы это заморозить. Вылетел на дорогу и видит — едет в повозке на сытой лошадке пан.
Сам пан толстый, шуба на пане меховая, теплая, ноги ковром укутаны.
Осмотрел Морозец пана, засмеялся.
«Э, — думает, — кутайся не кутайся, все равно от меня не спасешься! Старик отец мой, может быть, и не пронял бы тебя, а я так пройму, что только держись! Ни шуба, ни ковер не помогут!»
Подлетел Морозец к пану и давай его донимать: и под ковер забирается, и в рукава влезает, и за воротник пробирается, и за нос щиплет.
Приказал пан своему слуге погонять лошадь.
— Не то, — кричит, — замерзну я!
А Морозец еще пуще донимает, еще больнее за нос щиплет, пальцы на ногах и руках леденит, дышать не дает.
